Дорога огня - [12]
Она не станет — в памяти звучат далекие шершавые слова:
— Мне некому мстить. Я уже добралась до Хайме и его шавок. Прокляла — обереги не спрячут. Поэтому они не покидают периметра. Но однажды выйдут, выйдут умереть — когда устанут жить в Университете. Год… два… хоть десять. Неважно. Ваша клетка побольше моей, да только со временем станет тесна. Ты не хуже меня знаешь, Эрлах, как тяжело дышится в этих стенах.
Взгляд цепляется за граффити на ограде: красный глаз и подпись — Саурон. Выше, за витками колючей проволоки, в облетающей листве мигает алым глазок видеокамеры. Я отворачиваюсь и закрываю окно.
— Знаю. И думаю, что пора нам снова встретиться, Плутон.
Поясная кобура с пистолетом, рубашка и брюки ждут на стуле, пока я заправляю кровать — тщательно избавляясь от складок на покрывале. Армейская выучка. Висия всегда наблюдал за мной, легко усмехаясь. Прислонялся к косяку, зевал и приглаживал коротко остриженные волосы. Отводил светлые глаза, когда я начинал переодеваться. Тихо бросал:
— Я к автоматам, — за кофе. А когда я выходил из комнаты, уже протягивал стаканчик. Я обжигался о тонкий картон и горький вкус.
— Я понял от чего у тебя морщинки у рта, — сказал он за два месяца до смерти. Глотнул свой капучино. — Каждое утро ты кривишься, когда пьешь эту дрянь.
— У тебя такая же, — и никаких морщин.
— С молоком и сахаром, — Висия поднял брови. — Гораздо вкуснее. Попробуй, — я попробовал и чуть не подавился. Парень рассмеялся:
— Чего?
— Сколько сахара ты положил? — я поспешил запить сиропную сладость остатками эспрессо.
— Четыре пакетика, — огненный маг улыбался, склонив голову набок. На щеках дрожали солнечные блики. — Мой заряд бодрости. Нелегко, знаешь ли, вставать в пять утра каждый чертов день.
— Ты можешь спать, — я опустил ресницы.
— Оставлять тебя бродить в одиночестве? Ни за что.
— Но ты оставил, — я стою в пустынном холле у жужжащего аппарата. Прослеживаю пальцем ветвистую трещину на стене. После первого и последнего ремонта общежитие быстро начало разрушаться. Стискиваю руку в кулак, чтобы не поддеть ногтями штукатурку, не проверить — нет ли под ней жирной копоти. На мгновение вижу коридор черным, с сожженными в угли дверями.
— Четыре года назад, — Висия вспыхнул, наша комната превратилась в огненный ад. Пожар охватил половину здания. Забрал моего друга и три жизни, искалечил пятнадцать человек. Меня тоже.
Ожоги не в счет, и диагностированная Гийотом депрессия тоже.
Я изменился изнутри.
До гибели Висии едва замечал огненных магов. Не интересовался и работой лабораторий Рамона Хайме. Хватало своей. Пожелания-приказы искать наследников пламени неизменно отправлялись в конец короткого списка неприоритетных задач. Там же значились Высшие твари, Темные земли и Первичный портал — любимые фантазии Совета. Я выбирал другие цели, избегая мараться о тьму. Справедливо полагал, что если долго вглядываться в бездну, однажды она заглянет в тебя. Отметит, как отмечает всех своих детей, позволяя мгновенно узнавать родственную душу в толпе. Теперь я тоже могу: увидеть тень своих страхов в Нине Северин, холодную тревогу — в Наасе Мерезине. Внутри Янни — бессилие, горечь утраты. Мантикора напоминает горячечную вспышку ярости, в Илае переливается жаром углей затаенная ненависть. Были и другие, которые не вернулись из ритуалов. Все разные и в чем-то совершенно одинаковые, но только Зарин Аваддон вдруг показалась мне чистой силой. Разрушительной и созидающей — как пламя войны, что затухает победой.
— Твари повезло, — скользя пальцами по стене коридора, иду к пожарному выходу. — На месте Зарин мог оказаться любой.
Надавив у ручки, открываю скрипящую дверь почти бесшумно. Тенистый переулок пуст. Ржавый свет фонарей уже поблек на фоне светлеющего неба. Дыхание вырывается паром. Воздух пахнет тиной и стоячей водой. Плотнее запахиваю плащ, поднимаю воротник. Переступаю через перегородившую дорогу ветку. Ночной ветер засыпал асфальт оборванной листвой, каждый шаг сопровождает шелест. Не смолкает даже когда я останавливаюсь — птицы перепархивают в кронах.
Нащупываю в кармане осколок колбы и мягкий пакетик.
Нужно поспешить.
Пройти через слепое пятно камер, сплести сеть маскирующих чар, запустить сигил присутствия, разминуться с патрулем — проскальзываю в обманчиво густой кустарник, замираю, пока уставшие люди проходят тропинкой мимо. Луч фонарика вяло шарит по зарослям, касается рукава и бежит дальше. Выдыхаю: преступная халатность. Я мог бы убить весь отряд за минуту. Отступаю прочь, шепчу:
— Доложить Кану.
Другие группы далеко, и я не таясь добираюсь до ручья. Любимое место Нааса, сюда он зовет, когда хочет поговорить. Здесь стоят мощные заглушающие, здесь маг признался:
— Я обещал кое-что… — чертовой твари. Вот, когда все началось. С этого обещания.
— Чертова тварь, чертов порывистый мальчишка! — шепчу я, проходя речными камнями к центру потока. Утренний туман рассеялся, к рассветной свежести примешиваются запахи трав и палой листвы. Остановившись на крупной глыбе, проверяю заглушающие чары и достаю из кармана пакетик с окровавленной ватой. Опускаюсь на корточки, прикладываю ладонь к прохладному песчанику. Задерживаю дыхание, нащупывая сердце — порода отзывается дрожью.
В магическом мире она получила новое имя и клеймо — огненный маг. Редкий и очень ценный для ученых Университета вид: пламя отбрасывает тени, рождает монстров, которыми можно научиться управлять. Способ утерян, во многочисленных экспериментах подопытные лишаются воспоминаний, скатываясь в безумие, но Советников это не останавливает. Им нужна власть над тьмой. Сможет ли единственный человек сломать столетиями существовавшую систему? Довериться чудовищу и собственной убийственной силе? Куда приведет Зарин Аваддон путь смерти?
Возвращаясь из опасного путешествия, мог ли Андэр Каларон, маркиз и авантюрист, представить, что дома его ждет засада в виде маменьки и… дюжины невест. И уж точно он не знал, что внезапно стал опекуном двух проказливых близнецов — семнадцатилетних Луки и Виолы. Появление брата и сестры выглядит слишком подозрительно, к тому же молодые люди многое скрывают. Домочадцы и законные невесты ополчились против близнецов. В поместье разгорается такая война, что даже идущие по следу Андэра шпионы вражеского государства его уже не впечатляют — ему бы матушку одолеть да с собственным сердцем разобраться.
В этом мире "ИКЕА" торгует не только шкафами, а Речь Посполитая, вполне себе русскоязычная, раскинулась от океана до океана. Здесь есть aйфоны, хипстеры и каршеринг. В этом мире нет млекопитающих, хоть и есть люди. Но есть ли в этом мире сострадание?
«Спешу сообщить вам, многоуважаемая Анна, что из дневника Его Величества, найденного нами после его смерти, было установлено, что двадцать два года назад он имел романтические отношения с вашей матушкой, Инной Сергеевной Арсентьевой, вследствие чего спустя девять месяцев на свет появились вы. Таким образом, Анна, вы являетесь Законным Бастардом Королевства Адлендор и призываетесь немедленно отбыть на родину вашего венценосного родителя. Должен предупредить, что в случае отказа на мое приглашение я снимаю с себя всю ответственность за вашу безопасность».
Брак как социальное явление остался далеко в прошлом. В те темные времена, говорят, люди еще пользовались смартфонами. Теперь, к счастью, все позади. Взрослые живут в свое удовольствие, ведь государство позаботилось обо всем. В конституцию внесены ключевые пункты – от права на экологически чистую среду до права на тишину. Детей выращивают в специализированных интернатах. Виртуальный мир, похоже, окончательно вытеснил реальность. В это самое благословенное время в одном из детских учреждений подрастает воспитанница Шарлин Вайлоу.
«Я тебя помню» — и разбитая судьба близких людей соберется обратно. «Я тебя помню» — и в сердце откликнется настоящая жизнь, которую ты забыл и потерял. «Я тебя помню» — и сказка распахнет иные пространства, где ты уже бывал в детстве — во Дворах, на Мостах и в Безлюдье… И она возьмет тебя за руку, а он назовет по имени. И ничто, — ни время, ни злые люди, ни ошибки прошлого, не способны будут вас разлучить.
Мой идеальный мир рухнул. Меня бросил парень, украв проект, а брат скрывает страшную тайну. Мне стали сниться необычные сны о мужчине, который ураганом ворвался в мою жизнь. Можно ли верить снам, где любимый предстает ужасным человеком, если в жизни он совершенство?! Грядет полнолуние, и оно расставит все по местам.