Дорога к звездам - [2]

— Ты хочешь сказать, что компания попытается спрятать от мировой общественности всю правду?

— А ты думаешь иначе?

— Нет, но...

— Правда компании не нужна. Если всем всё станет известно, компанию ждет полный крах. Она нарушала законы Федерации, вела исследования, которые запрещены, потом её люди развязали войну в чужой галактике и продолжили бесчеловечные эксперименты. Ты представляешь, какие последствия будут для компании?

— Понятно, — с тоской в голосе ответила Марселина и облокотилась о плечо Михаила, — Наверное, ты прав, — и тут же добавила, — А ученый, что был с нами, ты думаешь, он не поделится информацией со своими коллегами?

— Я предупредил Кавасаки, чтобы он пока воздержался от разговоров на эту тему. Надеюсь, он не подведет.

— И все же, жаль, что астронавт нам не успел ничего рассказать, — и Марселина тяжело вздохнула, — Представляешь, сколько мы могли бы узнать о нашей галактике и тех, кто в ней жил пятьдесят пять тысяч лет назад.

— Представляю, — задумчиво ответил Михаил.

— Ничего ты представляешь. Он умер и навсегда унес с собой тайны своего мира.

В этот момент пришло сообщение, что шатл готовится войти в шлюз корабля. Это означало, что их путешествие на Затангу подошло к концу.

Сняв облегченные скафандры, Марселина поцеловала Михаила и отправилась к Азадель за Лизой. Михаил хотел было пойти вместе с ней, но в последний момент получил сообщение, что с ним хотел бы встретиться профессор Мукси, поэтому направился к нему. Профессор был у себя в каюте.

— Благодарю, что так быстро откликнулись на мою просьбу встретиться, — галантно ответил профессор и предложил Михаилу присесть.

— Мне сказали вы только что побывали на инопланетном корабле, не так ли?

— Да, Марселина Девье давно мечтала там побывать. Она ведь археолог, так что для неё увидеть корабль, да еще прилетевший столько веков назад, была давней мечтой.

— Так что же вы так долго тянули с этим?

— Так сложилось.

— Понятно. Вы знаете, я попросил вас прийти ко мне, так как хотел посоветоваться.

— Со мной, интересно о чем?, — спросил Михаил и неожиданно для себя прочел мысли профессора. Он хотел обсудить вопрос о дальнейшей судьбе шести подростков, которые уже достигли восемнадцатилетнего возраста и в настоящий момент находились в капсулах для гиперсна.

— Видите ли, дорогой мой, вопрос деликатного характера. Со мной разговаривал господин Боянов и поинтересовался судьбой воспитанников, которые находятся в капсулах. Им уже исполнилось восемнадцать лет. В свое время в этом возрасте им имплантируют позитронные мозги с управляющими чипами. Когда Лифинга не стало, мы, разумеется, эту программу остановили.

— Из гуманных соображений, — не удержался съязвить, произнес Михаил.

Профессор тяжело вздохнул, но не стал комментировать это замечание и продолжил.

— Незадолго до прилета господина Боянова, Коэн потребовал зомбировать всех, включая своих бойцов и команду корабля, на котором вы прилетели. Слава богу, что успели сделать имплантацию только его бойцам, да и то не всем. И вот теперь, господин Стоянов...

— Боянов, — поправил его Михаил.

— Совершенно верно, я вечно путаю. Так вот, он неожиданно предложил зомбировать шесть воспитанников, о которых я упомянул.

— И чем он это мотивирует?, — повысив голос, спросил Михаил.

— Тем, что не хватает людей для управления кораблями. Но я дал соответствующий запрос на компьютер. Оказалось, что это не соответствует тому, о чем он утверждает. После того, как мы отозвали с заводов, где вместе с андроидами работали, — профессор замялся, подбирая слово, заменяющее зомби, и видимо не найдя ничего подходящего, добавил, — наши люди, у нас наоборот их нечем занять. Пришлось временно их деактивировать.

— Не понял, что сделать?

— Деактивировать, иначе говоря, они практически спят, но не в капсулах для гиперсна, а находясь в рабочих креслах на транспорте.

— Вы ему об этом сказали?

— Разумеется, но он мотивирует это соображением гуманности.

— Что!, — буквально выкрикнул в гневе Михаил.

— Он пояснил это тем, что познакомился с результатами, которые вы получили с воспитанниками старшего возраста и считает, что лучше использовать их потенциал для общего блага, чем вечно держать в анабиозных капсулах.

— Мы всего лишь попробовали работать с ними. У них основательно травмирована психика, но это не значит, что они безнадежно потеряны, как личности. Надо основательно продумать, как к ним подступиться, чтобы они смогли адаптироваться к окружающему миру и осознать себя как полноценный человек. Это сложно, но это необходимо сделать. А то, что предлагает Боянов, аналогично тому, чем занимался Лифинг и..., — Михаил хотел упомянуть профессора и его сотрудников, но промолчал.

— Я сказал ему то же самое слово в слово. И честно говоря, я не знаю, что делать, — еле слышно произнес профессор.

— Так чего вы ждете от меня? Моего мнения? Я решительно против этого. Если хотите, могу поговорить с Бояновым.

— Собственно об этом я и хотел вас просить. Вы можете настоять на своем, решительности вам не занимать.

И снова Михаил попытался прочесть мысли профессора, но кроме, все того же шума, ничего не услышал.