Дорога к замку - [33]

В предшествующие века китайские войска бесчисленное множество раз отправлялись в поход для выполнения той же задачи, которая теперь была поручена Со Маю. В последний раз китайцы покинули Западный Край тридцать лет назад. С тех пор набеги гуннов участились, степная конница уже по нескольку раз в год опустошала земли в верховьях Хуанхэ. Поэтому, стремясь лишить гуннов плацдарма для набегов, император Сянь–ди приказал своим воинам отправляться на запад. Со Маю было велено основать там крепость, которая явилась бы опорным пункхом для китайских войск. Никаких сведений о жизни полководца до этого похода не сохранилось. В древней летописи о нем сказано только: "Со Май, по прозвищу Янь И, родом из Дуньхуана, муж весьма достойный".

Исстари солдат для походов в дальние земли вербовали из беглых рабов, преступников и прочих отбросов общества. Из тёмных людишек набирал своих воинов Чжан Цянь, впервые исследовавший Западный Край во времена императора У–ди, из всякого сброда состояло и войско прославленного Ли Гуан‑ли[14], некогда ходившего в Давань[15] за знаменитыми ферганскими конями. И полководцы более позднего времени, воевавшие в Западном Крае — Бань Чао и Бань Юн[16], тоже набирали своих воинов из отребья, людей без роду без племени.

Уж если таковы были армии великих полководцев, нетрудно представить, кто вошёл в ту тысячу военных поселенцев, что отправлялись в поход с Со Маем. Военачальник, не старый ещё мужчина — ему было под пятьдесят, — собрал в свой отряд всех отъявленных негодяев из дуньхуанского гарнизона. Единственное требование Со Мая к солдатам состояло в том, чтобы любой из них мог натянуть тетиву большого дальнобойного лука.

Никто, даже сам Со Май, не думал, что эта тысяча воинов, выйдя через Юймыньгуань, сумеет когда‑нибудь вернуться обратно.

В день выступления в поход полководец встал во главе колонны и отдал команду трогаться в путь, но когда последние ряды отошли на два тё[17] от стен крепости Гуаньби, войско остановилось. Со Май давал солдатам возможность проститься с родиной, которую им вряд ли доведётся увидеть вновь.

Выступление должно было состояться ещё на рассвете, но времени на сборы ушло больше, чем предполагалось, и солнце, суля полуденный зной, уже высоко стояло в небе. Даже освещённый солнечными лучами, пепельно–серый силуэт крепости являл собой мрачное зрелище.

Некоторое время Со Май смотрел на дозорную башню, возвышавшуюся над Гуаньби. Потом отвернулся, решительно сузил глаза, и его лицо приняло обычное суровое выражение. Он приказал трогаться в путь.

Вся жизнь Со Мая прошла в боях с гуннами. Ему довелось сражаться с варварами по всей границе, и обычно было безразлично, где нести службу, но нынешнее задание — углубиться во вражеские земли — пришлось военачальнику не по душе. Он хорошо понимал, что значит создать военную колонию в самом сердце вражеской территории. Это несомненно даст новый толчок бесконечной войне с проклятыми гуннами. Придётся без конца замирять беспокойные племена Западного Края, распахивать целину для обеспечения войска продовольствием. Даже если удастся закрепиться на берегах Кумхэ, долго им в пустыне не продержаться. При условии, что из Китая будет регулярно поступать помощь, у них ещё есть шанс. Но если не будет — и воинов, и само поселение неизбежно проглотит пустыня. А особенно надеяться на помощь из Китая не приходилось. Держава слабела год от года, одолеваемый внутренними проблемами Сын Неба мог просто забыть о них. К тому же правителям страны нередко приходилось отменять данные ранее приказы.

Уже после полудня войско Со Мая вступило в бескрайнее царство песков. На третий день пути начались барханы: солдаты преодолевали один — за ним оказывался другой, и конца барханам не было видно. С четвёртого дня отряд начал двигаться в боевом порядке, а к вечеру вышел к небольшому оазису и остановился на отдых. Ночью в лагере появилось десятка полтора одетых по–чужеземному женщин и мужчин, они принесли продавать воду. Было непонятно, откуда они узнали о появлении китайцев. Эти люди принадлежали к племени аланов.

Со Май подозвал одну из женщин и велел ей остаться на ночь в его палатке. Она не стала противиться. Кожа у аланки была блестящей, словно смазанная жиром, и прохладной, как рыбья чешуя. В ней явно была примесь китайской крови, и она немного говорила по–китайски.

Лёжа в палатке с Со Маем, женщина рассказала ему, что на месте этого оазиса когда‑то находился Город Дракона, столица племени гян–лаев. Со Маю никогда не приходилось слышать о таком народе. Из рассказа женщины он не понял, сколько лет прошло с тех пор. Столица гян–лаев была огромна, говорила аланка, если на восходе солнца войти в западные её ворота, выйти из восточных можно было только на закате. Город раскинулся на пологом берегу озера, вода из которого текла по широкому каналу, опоясывающему городские стены. Если встать на самое высокое место в городе и посмотреть на запад, в сторону озера, канал напоминал свернувшегося кольцом дракона. Город стоял на пластах каменной соли, и почва была такой твёрдой, что когда путники хотели дать отдых своим животным, им приходилось подстилать на землю циновки. Здесь часто бывали густые туманы, поэтому в иные дни нельзя было рассмотреть на небе солнца, а ночью — луны и звёзд. А кроме мужчин и женщин племени гян–лаев, в этих местах жило много злых духов, и однажды ночью озеро вышло из берегов, и город погрузился в его воды.