Дорога к вулканам - [41]
Они, перебравшись через травянистый луг, вернулись в посёлок золотоискателей, перекусили, собрали вещи, попрощались с геологами, забрались на броню вездехода (а Михась — внутрь, на водительское место), и тронулись в обратный путь.
Добрались — по надёжной старой сдвоенной колее — до старой армейской дороги и, свернув на неё, продолжили маршрут…
Наступил тихий камчатский вечер. Впереди, слева от дороги, замаячил узнаваемый силуэт Шивелуча.
— Гав!? — забеспокоился Клык, мол: — «Какой-то шум подозрительный… Слышишь?».
Действительно, сквозь усталое рычанье старенького вездехода слышался-долетал непонятный и явственно-угрожающий гул.
Тим достал из кармана штормовки увесистый гаечный ключ («старший по броне» прямо-таки обязан иметь его под рукой), и несколько раз сильно ударил по железному корпусу машины.
Рёв двигателя стих, вездеход остановился. Впереди отчётливо гудело, гремело и грохотало.
Из «водительского» люка показалась черноволосая (с редкими седыми нитями), голова.
— Хрень какая-то, на, — секунд через десять-двенадцать объявил Михась. — Не к добру это. Как бы в дерьмо не вляпаться ненароком, на. Будем, на, определяться…
Недалеко от армейской дороги располагался покатый холм, на вершине которого росла высокая одинокая сосна.
Угрюмов выбрался из вездехода, забрался на холм, дошагал до сосны и — на удивление легко — влез на её макушку.
— Гав-в, — прокомментировал Клык, мол: — «Да, после медитации возле реликтовой рощи наш Миня здорово изменился. Словно бы энергией какой-то зарядился-подпитался. Походка стала другой, более упругой. Голос больше не хрипит. Ловкости прибавилось. Как будто лет на семь-восемь помолодел… А ты, братец, как? Чувствуешь знаковые и насквозь позитивные перемены в организме?».
— Нет, никаких, — сознался Тим. — Впрочем, не вижу здесь ничего странного. Во-первых, во мне нет ни капли паланской крови. Во-вторых, это не мне с малолетства вдалбливали в голову, мол: — «Реликтовая роща — место заветное, оберегающее и волшебное…» В-третьих, я никаких древних молитв с чёрного камушка, колени почтительно преклонив, не нашептывал. Точка… Ага, гул-то затих. К чему бы это?
К вездеходу вернулся Михась и сообщил: — Там, впереди, плотину прорвало, на. Ну, ту, природную, на, образованную застывшей вулканической лавой. Вот, вся грязюка, на, и хлынула на дорогу. Единым потоком, на. Вместе с камнями-валунами, понятное дело. Всё, на, затопила… Выехали бы мы на пятнадцать-двадцать минут пораньше, на, и хана. Попали бы под самую раздачу. Потонули бы на хрен, на… Роща спасла. Охранительница и спасительница. Спасибо…
Глава девятая Над Шивелучем и рядом с ним
Старенькая армейская дорога, по словам Михася, через шестьсот-семьсот метров «тонула» во вновь-образованном грязекаменном озере. Причём, максимальные глубины этого необычного водоёма, судя по всему, находились на уровне — как минимум — двух метров.
Пришлось сворачивать, объезжая Шивелуч, восточнее.
Непростое это дело, надо признать: базальтовые россыпи, чёрные «языки» застывшей вулканической лавы, извилистые каньоны, заполненные жидкой грязью, на совесть перемешанной со спрессованным пеплом. А ещё речки и ручьи с тёплой водой, не отмеченные на карте. Иногда даже и с горячей — с клубящимся над ней молочно-белым паром. Чуть ли не через каждые двести пятьдесят метров приходилось слезать с брони, отыскивая безопасный путь. Или же надёжный брод…
А Шивелуч тихонько-тихонько ворчал, испуская в вечернее нежно-сиреневое камчатское небо длинные шлейфы бело-серого дыма. Ну, и вулканическими бомбочками изредка плевался. Время от времени над треугольным силуэтом вулкана появлялась-взмывала красно-розовая полоса (иногда и две-три сразу), после чего — с небольшим опозданием — над округой отчаянно грохотало.
— Гав! — неизменно отмечался Клык, мол: — «Опять промазали, снайперы вулканические! В том смысле, что очередной хронический недолёт. Причём, сразу на несколько километров…».
Во время кратковременной остановки у одного из ручьёв с горячей водой Михась, указав корявым пальцем на цилиндрический тёмный камушек размером с артиллирийский снаряд среднего калибра, пояснил:
— Это она и есть, бомбочка, на. Шлёпнулась здесь, на, во время какого-то серьёзного извержения. Естественно, в раскалённом состоянии… Когда, на, шлёпнулась? Может, в 1975-ом году, на. А может, и несколько тысяч лет тому назад. Кто, на, знает? Я же не геолог дипломированный, на, чтобы вот так сходу определить. Тут эти…, полновесные лабораторные исследования нужны, на…
Объездной крюк получился не так уж и велик — километров в пятьдесят пять, но времени на совершение этого манёвра пришлось затратить порядка трёх с половиной часов. Поэтому к дому фермера Пугачёва вездеход подкатил уже ночью, в полной темноте: полноценным уличным освещением жителей Ключей не баловали, так, только отдельные тусклые фонари на центральных улицах посёлка.
— Ну, бывайте, инспекторы, на, — высунувшись из «водительского» люка, вежливо попрощался Михась. — Типа — не грустите без причин, на, и всего хорошего.
— И тебе, Миня, спокойной ночи, — откликнулся Тим. — Спасибо за познавательную экскурсию. Всё было очень мило. Интересное такое кино получилось.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Егору Летову, профессиональному военному, предложен контракт, от которого невозможно отказаться.Гонорар — миллионы долларов. А вот задание…Он должен отправиться в прошлое и стать телохранителем Императора Всея Руси Петра Алексеевича, которого очень хотят прикончить нехорошие инопланетные спецслужбы.И чтобы выполнить этот контракт, Егору предстоит стать… Александром Меньшиковым. Светлейшим князем. Военачальником. Соратником Петра Первого.Потому что не должно быть в Истории лишних персонажей.С заданием Егор справляется блестяще.
От автора:Совсем недавно – весной 2010 года – на сайте ЛитРес была выложена третья книга цикла «Двойник Светлейшего» – «Аляска золотая». За последующие месяцы я получил порядка ста двадцати откликов: похвалы, насмешки, предложения по совершенствованию текста… Удивительно, но главное «требование» читателей звучало примерно так: «Пусть главные герои всю третью книгу плывут! Успеется ещё с этой Аляской, никуда она не денется…» Звучали и такие пожелания: «А нельзя ли добавить морской романтики? Побольше, да помахровей? Кровожадных пиратов, например… И, пожалуйста, введите в текст чуток мелодраматических сюжетных линий! А то суховато как-то у вас… А можно Петра Первого сделать малость похитрей, посообразительнее и поковарнее? Государственный деятель, как-никак! А можно…»Что же, иду навстречу уважаемым читателям.
Егор был профессиональным военным. Жил в России, пусть не слишком счастливо, зато — наслаждаясь благами XXI века.Но однажды ему предложили высокооплачиваемый контракт. Долгосрочный, на пять лет. На охрану первого лица государства. Царя Всея Руси Петра Алексеевича Романова.От такого не отказываются.Только не бывает в истории лишних персонажей. Пришлось Егору стать… Александром Меньшиковым. Ближайшим другом и сподвижником Петра Первого, полноправным жителем XVIII века, со званиями, должностями, деньгами и крепкой семьей.И когда срок контракта истек, Егор даже не стал задумываться.
Предлагаемая вашему вниманию книга – это цветной калейдоскоп самых различных нелогичностей и нелогичных разностей. Авантюры, с привкусом абсурда, тайны и загадки, следующие – призрачной чередой – друг за другом…Что наша жизнь? Игра! Вот только кто из нас, друзья мои, полноценный Игрок? А кто – обычная скучная пешка на шахматной доске, подвластная чужой воле?Книга примыкает к трилогии «Двойник Светлейшего».
Эрнесто Че Гевара — «последний романтик Революции».И именно с его личность (да и с его Судьбой), связано суперсекретное задание, поставленное перед бойцами группы «Азимут».Что это за задание? Мол, неусыпно охранять и оберегать Че?И это, конечно, тоже. Но не только…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что может быть хуже нелюбимой работы? Высокомерные клиенты и пронырливые коллеги, бесконечные отчёты и срочные списки. Дни тянутся тоскливой чередой, пока ты прозябаешь в офисе, мечты остаются рисунками в блокноте. Так думала Нина Ракитина и отчаянно верила в случай, который бы изменил опротивевшую жизнь. Но если бы она знала, к чему порой приводят желания! Вчера — рядовая госслужащая, сегодня — ищешь артефакт, тысячелетие назад принадлежавший могущественному колдуну, а завтра… Завтра может не наступить, ведь грань между мирами тоньше, чем стенка мыльного пузыря.
Стихи разных лет. Цикл «Глухая ночь». Когда ж наступит ясность мысли, Когда же совесть возопит?.. Невыносимо коромысло, Чужих долгов стране носить!
Несмотря на громкое название, книга не претендует на роль настольной книги в любовных отношениях. В ней собраны наблюдения, фантазии и личный опыт автора. Все грани этого прекрасного чувства не дано испытать никому, но и запретного в этой теме быть не может, иначе Любовь была бы неполной. У каждого человека отношение к любви индивидуально, но, полагаю, никто не будет спорить с тем, что она существует. А если так, то, как и по любой другой теме, по ней должно быть хоть какое-то пособие.
Стихи за чуть больше десяти лет — от восемнадцати до двадцати девяти — любовь, смысл жизни, друзья и путешествия, поиски стиля и неудобные вопросы.
В этот раз не всё у меня получается. И планета оказывается не такая дружелюбная, как обещали. И власть имущие втянули меня в свои разборки. Мне то что теперь делать? У меня, между прочим, жёсткий контракт и сроки. Придётся прорываться, не будь я лучший вольный агент Союза.
Тим Белофф настолько упрям и брутален, что уже давно и прочно получил заслуженное прозвище – «Брут».Он живёт и работает на Шпицбергене – изучает-охраняет местных северных оленей, белых медведей, многочисленных перелётных птиц и разнообразных морских животных.А ещё Брут мечтает познакомиться с инопланетянами, чьи «летающие тарелки» изредка – по заверениям пожилой норвежки – приземляются в Синей долине.Мечтает и, понятное дело, познакомится…
Тим Белофф настолько упрям и брутален, что уже давно и прочно получил заслуженное прозвище — «Брут». Он живёт и работает на Шпицбергене — изучает-охраняет местных северных оленей, белых медведей, многочисленных перелётных птиц и разнообразных морских животных. А ещё Брут мечтает познакомиться с инопланетянами, чьи «летающие тарелки» изредка — по заверениям пожилой норвежки — приземляются в Синей долине. Мечтает и, понятное дело, познакомится…