Дорога к новой жизни - [19]

Следак и Младшая о чем-то стали тихо переговариваться, но я их прервал:

— Никто не устраивает красивых подвигов с поединками. Мы идем делать очень неприятную работу, чтобы и другие семейства крыс (а они есть, и их много) очень хорошо усвоили, что трогать нас нельзя. Кроме того, не будет владельцев территории, некому будет в будущем предъявлять претензии. Потом обязательно поставим пограничные камни.

— А щенки? — нерешительно спросила Младшая. — Вожак сказал…

— Всех, — с нажимом ответил я. — Младшему из наших убитых было всего семь. Он просто хотел прогуляться. Каждый знает, что за свои поступки он должен отвечать. У крыс очень похожие законы, я спрашивал. Щенков трогать нельзя. А кто это сделал — ответит. Там были представители всех трех семейств. А потому — всех крысов до последнего!

Младшая молча виновато опустила глаза.

— Кстати, — вспомнил я, — передайте всем, если еще хоть один детеныш без разрешения покинет остров, пороть буду не щенка, а родителей. А перед Вожаком я отвечу сам. Готовьтесь к выходу…

Когда остальные ушли, Стальной, все так же спокойно сидевший, сказал:

— А ведь тебя корежит.

— Еще как, — согласился я. — Мне плевать, что подумают остальные. И даже что Зверь скажет. Как себя поставишь с самого начала с соседями — так и будет. Бесконечная война из засады нам совершенно не нужна. Слишком нас мало. Один раз выжечь все на корню — и живи себе спокойно. Пусть другие знают и боятся. Но щенки — это совсем другое дело. Я сам за такое раньше бы спокойно убил. Вот только это раньше было, когда я сам за себя и еще за парочку товарищей отвечал. А сегодня я должен думать про всех. В этом и разница между воином и вождем. Воин должен думать про честь, вождь — про выживание семьи. Для этого можно переступить через многое, и твои же товарищи непременно припомнят тебе это при случае. Я это доведу до конца, а после смерти пусть судят мои поступки. Только воспитание не выбьешь. Что с детства в голову вложили, там останется навсегда. Там, в Зоне, я увидел, как хотели изнасиловать девушку. Взбесился самым натуральным образом, только слюны, капающей с клыков, и не хватало. Завыл и всех пострелял. Люди меня потом боялись так, что от запаха страха нос закладывало. И это те, кто вроде бы на моей стороне был. А теперь собирайся и иди к своим. Я тебя вызвал не для разговоров.

— Да не бери в голову, — лениво ответил Стальной. — Стрелять мы, правда, не слишком умеем, но когда-нибудь надо начинать учиться всерьез. На каждый миномет по три боекомплекта. Вот какой дурак придумал часть мин класть по две в лотках, а часть по десять в ящик засунуть? — возмущенно воскликнул он. — Впрочем, неважно. Сделаем из них фарш очень быстро. Поставишь бойцов в оцепление, и мы начнем закидывать мины через ваши спины хоть с километра.

— А на голову нам не уронишь?

— Не, — заулыбался он, — мы очень постараемся. Может, точности особой и не будет, но по дальности мы тренировались. Противные эти человеки все-таки, — поднимаясь, пробурчал он. — Нет чтобы по-честному, грудь на грудь. Издалека кидают такие трехкилограммовые гранаты. Меня вот тоже, как тебя, корежит, а пользу применения дальнобойного оружия прекрасно понимаю. Простейшая ведь вещь. Гладкий ствол и плита. Сорок килограммов на три части разобрать и тащить. А каждому еще на спину по два снаряда. На лошадях так вообще никаких проблем. Пойдешь опять в Зону, принеси мне справочник серьезный по артиллерии и снарядам. Надо будет — заплачу.

Глава 4 «ДОБРОВОЛЬНОЕ» ПРИСОЕДИНЕНИЕ ЗЕМЛИ

— Долго еще? — устало спрашиваю, глядя, как Стальной топчется у миномета, что-то прикидывая и высчитывая.

— Немного терпения, — бодро ответил он. — Это только кажется, что ничего сложного нет. Сунул мину — и она полетела. Эти человеческие идиоты сделали винт подъемного механизма толщиной с указательный палец, спрятав его в никелированный кожух. На камне никаких проблем, но если поставить на рыхлую землю — плита после выстрела встанет под углом к оси миномета, и при следующем выстреле винт подъемного механизма согнется, а потом вертикально не наведешь. Все должно быть правильно. Еще пару минут, и начнем. При первой стрельбе, — веселым тоном рассказал он, — один умник задержал руку при подаче мины в трубу. Оперением два пальца отрезало. Стоит и смотрит на руку. Миномет в крови, камни тоже в крови. Потом месяц без пальцев ходил и Длинному Зубу до сих пор подарки таскает. Все должно быть правильно и по уму, — наставительно сообщил Стальной. Я потом специально через Вожака узнавал, оказывается, на этот случай люди придумали приспособление. На дульном срезе минометов на резьбе закрепляется устройство «предохранитель от двойного заряжания», так называемая лопатка, которая при наличии в стволе мины перекрывает его. Теперь и захочешь опустить вторую мину на первую — не сможешь.

Первый поселок мы взяли с ходу. Никаких особых укреплений там не было, и даже к нашему приходу никто не готовился. Тактика была обговорена заранее, и каждый знал, что ему делать. Немногих находившихся на улицах срубили моментально, потом, разбившись на пятерки, приступили к полной зачистке домов. Гранату в двери и дымоход, потом врываются внутрь, добивая жильцов. Даже при этом трое наших погибли, и было много раненых. Большинство легко, но парочка пострадала серьезно.