Дорога к любви - [20]

Долли кивнула, чувствуя внезапное замешательство.

— Родители Элфи родились близ этих руин на полуострове. Они приехали в Штаты, когда им было почти под пятьдесят. Но связи со множеством родственников не прервались. Тесные семейные узы, ты же знаешь. Мы с мужем часто ездили в Мексику.

— Ты хорошо знаешь испанский. Я слышал, как ты разговаривала по телефону.

— У меня была богатая практика. — Ее голос звучал с горделивым спокойствием.

— А где ты еще была?

— В Европе. — Долли вздохнула, сопротивляясь какому-то нараставшему неприятному предчувствию. — Мы с Элфи были несколько месяцев в Италии, Испании и Греции. Он любил посещать места со старинной архитектурой.

— А тебе нравилось путешествовать?

Обычный вопрос. Но Долли вздрогнула, когда заметила, что руки Идена сжаты в кулаки.

— Да. Я люблю путешествовать, знакомиться с жизнью других народов, с их культурой. — Женщина прикусила губу, боясь, что уже слишком много сказала, боясь продолжения этого простого диалога. Черт возьми, почему он спрашивает обо всем этом?

— Путешествия расширяют кругозор, — спокойно произнес Иден. — Ты начала по-другому смотреть на мир, на людей, на собственную жизнь.

— Правильно. Я многое узнала за последние двенадцать лет.

Глаза Идена стали серого цвета, словно море перед штормом.

— Рад за тебя. — Теперь в его голосе сквозила горечь.

Долли скрестила руки на груди, словно пытаясь отгородиться от надвигающейся бури. Единственным ее желанием было сменить тему беседы. Их глаза встретились.

— Когда ты была в Испании, — продолжал допытываться Иден, — ты научилась наслаждаться пучеро?

Необъяснимая ярость охватила Долли. Это вовсе не было невинным вопросом. Инстинктивно она сделала шаг назад и напряглась, будто готовясь к обороне.

— Что, черт возьми, происходит с тобой? Давай обойдемся без лишних вопросов, ладно? Если не будет вопросов, то не понадобятся и ответы. — Она с трудом перевела дыхание. — Но поскольку ты спросил — отвечу. Да, Иден. Я научилась есть пучеро, моллюсков, рыбу по-астурийски и многое другое.

5

Иден угрюмо смотрел на нее, стиснув зубы.

— Я тоже хотел показать тебе мир, черт возьми! — резко проговорил он, подходя к Долли. — Да, очень хотел! — повторил он. — Мечтал открыть тебе глаза на жизнь, чтобы ты увидела, как прекрасен мир за пределами того, в котором без надежд и мечтаний вырастила тебя мать. Она заставляла тебя жить ради ее собственных прихотей и радостей, держала подальше от реальной жизни, не желая, чтобы ты взрослела. Дол, ты жила для нее. Она не имела на это права.

Долли вырвалась из его крепких рук.

— Нет, — вскрикнула она, — не смей осуждать мою мать!

Иден бросил на нее укоризненный взгляд. Женщина сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони.

— Моя мать сделала многое для меня, — продолжила Долли, стараясь говорить спокойнее. — Просто она оказалась жертвой собственной неудачной жизни.

Глаза Идена стали злыми и холодными, словно зимнее небо.

— Она не имела права удерживать тебя. И запрещать делать то, чего ты хотела. Она манипулировала тобой!

— Мама делала это, чтобы защитить меня.

— Защитить? От меня?

— От разочарования и необдуманных поступков.

— А она что, была уверена, что ты разочаруешься? — Ярость и негодование вспыхнули в его глазах.

Внутри у Долли все сжалось от волнения и противоречивых чувств.

— Жизнь не жаловала ее. Отец ушел, когда она была беременна мной, ты знаешь это.

Да, отец был неугомонным, непоседливым, благодаря своей цыганской крови. Он играл на гитаре в маленькой труппе и разъезжал по западным штатам. Мать ездила с ним, пока не забеременела. А потом отец бросил ее. Долли посмотрела в лицо собеседнику.

— Однажды мама проснулась в мотеле совершенно одна. Она с трудом вспомнила, где находится. На тумбочке лежала десятидолларовая купюра и записка: «Не сердись, малышка, но мне с тобой скучно».

— И мать решила, что я так же поступлю с тобой? — холодно спросил Иден.

Долли попыталась оправдаться:

— Мать дала мне самое лучшее. И, в конце концов, я приняла свое собственное решение.

Он усмехнулся.

— Ты приняла решение?

— Да.

— Но тогда почему ты не поехала в Африку вместе со мной?

Женщина закрыла глаза, сопротивляясь потоку старых воспоминаний.

— Я так боялась, Иден.

— Боялась чего? Ради Бога, скажи. Я собирался быть с тобой.

Сердце Долли забилось так, будто сомнения и страхи прошлого вновь овладели ею.

— Мне снились страшные сны, — дрожащим голосом проговорила она. — Я не понимала их значения. Страх затмил все, мучили предчувствия. — Их глаза встретились. — Но теперь я знаю, почему так произошло. Я поняла это позднее.

— И что же ты поняла? — с ухмылкой спросил Иден.

— А то, что мама нуждается во мне. Не из-за материнского эгоизма, а потому, что она болела. От того и умерла. — Долли вздрогнула. — Я запуталась. Меня пугали многие вещи, жизнь в Африке, к примеру. Но это и все прочее было бы легко преодолимо, если бы я не чувствовала другой непонятный страх. Я часто думала об этом. И сейчас знаю, что это было. Предчувствие смерти моей матери.

Иден молча изучал ее лицо, словно пытаясь поверить в искренность слов.

— Скажи, если у тебя были такие проблемы после смерти матери, почему ты не дала мне знать?