Дорога домой. Начало - [23]

Вопрос, кто это придумал, остаётся открытым.

— Здравствуйте, уважаемый. — Поприветствовала Терри.

Дедок обернулся на голос, разглядеть, где стоит говоривший.

— И ты здравствуй. — С едва заметной неприязнью ответил он.

Уперевшись руками в колени, он с кряхтением встал. — Говори, чего надо? — Буркнул дед.

— Да вот, хочу попросить зелени какой, пяток картошин, если можно, пару помидор.

— Ходют всякие. — Проворчал старик. — Иди к дому.

Терри не первый раз подходила с такой просьбой к жителям деревни.

Ей не отказывали, деревенские знали её статус при Пайзоне.

Из дома вышел не старик, как ожидала девочка, а староста деревни.

— Приветствую! Многие лета хозяину твоему, Пайзону! — нарочито торжественно произнёс он.

— И вам того же, что вы подумали. — С улыбкой ответила Терри.

— Гхм! — Староста подавился словом — Гх! Кх. Не надо так больше, я вас очень уважаю. — Негромко проговорил он, обращаясь к Терри.

— Уговорили, больше не буду…

Староста кивнул.

— Меньше тоже! — Весело закончила, она.

Ответственный за деревню улыбнулся, принимая шутку.

— В нашей деревне возникло небольшое затруднение. — Нормальным голосом сказал староста, переходя к делу, которое толкнуло его на разговор с личным слугой Пайзона. — От имени всей деревни я прошу передать нижайшую просьбу магу Пазону, помочь нам в разрешении этой возникшей трудности — Староста перевёл дух, изящная словесность явно не его стезя.

— Какое затруднение? — Без энтузиазма поинтересовалась Терри.

Тяжело вздохнув, она попрощалась с ухой. — Что мне сказать хозяину Пайзону?

— В этом году мы посадили меньше картошки и больше свёклы.

— !?

— Мы не знаем, сколько земли занято под картошкой и свёклой.

— А хозяин Пайзон зачем? — удивилась Терри.

— Посчитать. — В свою очередь удивился мужик.

— Угу. Идёмте, покажите ваше «затруднение» — С непонятной грустью в голосе сказала девочка.

Староста не посмел спорить. Возникшая у жителей деревни проблема, решалась на уровне четвёртого класса, два прямоугольника и два прямоугольных треугольника, вычислить площадь таких фигур не представляет сложности. Точность «до сантиметра», в данном случае не требовалась, подсчитанный результат площадей получился вполне приемлемый, плюс–минус десять квадратных сантиметров. Терри немного удивилась своему глазомеру. Раньше как–то не доводилось на взгляд прикидывать расстояние, но виду конечно не подала. Староста обрадовался быстрому решению возникшего затруднения, а Терри получила запрошенную зелень и приглашение заходить ещё. Крестьяне недолюбливали Пайзона.

Вечером этого дня, колдуну стало известно, что сделала девочка.

Подобные вычисления считались очень сложными без применения магии, поэтому она получила приказ, немедленно явится в лабораторию к колдуну. Объяснения Терри, как надо вычислять площади плоских фигур, его не удовлетворили. Колдун, остался абсолютно уверен, что она применила магию, но какую и как, не мог понять и его это очень пугало. В результате, девочка получила очередной сеанс пытки болью.

Долго и очень больно. Колдун никогда не узнал, что в тот раз Терри научилась отделять боль от своего сознания, чем свела физическое влияние боли на тело почти к нулю. Однако понять, что вызывает боль, не смогла.

А ещё, у старосты деревни был сын. Точнее, у него четыре сына, этот самый, был четвёртым. Его, год назад, отправили в город учиться. Когда Терри получила разрешение покидать башню, он ещё оставался в городе. Многие надеялись, что этот болван там и останется. Надежда, вообще–то, очень вредная штука. Не надо надеяться, надо делать.

Гогот прекратился. Вероятно, недоросли увидели Терри.

— Ты глянь, это же тот пацан. Ну тот, что я тебе говорил.

Терри не поняла, чей голос, но слышно, что пьяный.

— Да! Точно! — поддержал его другой пьяный голос — И нам что–то вкусное сварил.

— Слышь, Гиня, а давай его того … ну, поиспользуем, а?

— Щя всё буде — Заявил некто, судя по уверенному голосу, сын старосты.

Сын местного старосты отличался редкостным сволочизмом, ко всему прочему он год провёл в городе «для обучения прилежным манерам». Из города он вернулся ещё большей сволочью, чем уезжал. Его отец, уважаемый человек в деревне, никак не мог сладить с ним. Местные парни несколько раз валяли его в грязи, но без толку. Правда, после обещания отправить в башню мага, сынок притих и перестал задирать местных. Теперь он собрал вокруг себя подобных, объясняя им правильный принцип жизни — «Нормальный мужик, с понятием, Никогда Не будет работать! Всё, что ему надо, он может забрать у тех, кто работает! И это правильно! Зачем пахать землю, когда ты сильный?

Пойди и отбери еду у того, кто её делает, а ещё данью обложи. Один не сможешь — собери купу! Вот это будет правильная жисть!»

— Слышь, Гиня, этот мелкий уродец, из нагы уху сварил. — Прыщавая морда появилась перед глазами Терри, заслонив собой небо. — Ты, урод, нас отравить хочешь? — прыщавый плюнул в уху.

— Тун, а он, похоже, тебя не слышит.

Вот ведь уроды моральные. Такую уху испортили! Может мне их уделать? А колдуну скажу, что сами виноваты.

— Эй, недомерок! Встать, когда с тобой разговариваю Я! — Рявкнул, с приблатнённым акцентом, Гиня и для убедительности пнул по рёбрам.