Алексей Владимирович Палей
Избушка
Небольшой старенький бревенчатый домик почему — то выглядел привычным для окружающего его леса. Невысокий заборчик из потемневших досок отделял что — то вроде дворика от леса, перед домом.
Слева расположился сарай, правее поленница дров. Хотя, пожалуй, на «дом» непохоже, слишком уж он таинственно выглядит. В таких строения посреди леса обычно живут ведьмы или ведуньи. И называют такие домики по — другому — избушка лесной ведьмы. Изнутри раздаётся резкий невнятный возглас. Угу, там кто — то есть. Делаю шаг в сторону, скрываясь за деревом. Впрочем, если смотреть внимательней, меня легко заметить.
Дверь избушки внезапно открылась и на улицу выскочила молодая и очень привлекательная девушка. Судя по внешнему виду, она была чем — то очень возмущенна. Пройдя с десяток шагов, девушка резко повернулась назад и гневно крикнула:
— Ведьма старая! Я — слишком взрослая?! Да чтобы ещё три года молчать?! Да никогда!
Ведунья, спокойно стоявшая на низком крылечке, молча отвернулась и зашла в свой дом. Девушка, вероятно, хотела ещё что — то сказать, но так как её никто слушать не собирался, вынуждена была уйти.
Проводив её взглядом и убедившись, что она совсем ушла, моё желание зайти в избушку резко уменьшилось — вдруг меня тоже пошлёт.
А следовать за ушедшей девушкой хотелось ещё меньше — в селениях к чужакам относятся крайне подозрительно. Так что делать всё равно больше нечего, захожу.
— Здравствуйте. Мир этому дому и его хозяевам. — Всегда нужно стараться проявлять вежливость. Тогда, если и выгонят, то не сразу.
— Не пустите ли переночевать?
— Конечно — да. Не пущу. — Равнодушно буркнула женщина.
— Гм. Ну, тогда может, ответите на несколько вопросов?
— Вежливость и ещё раз вежливость. — Отвечу. Почему, нет? — Сказала хозяйка с заметным интересом.
— Чем была так недовольна та девушка?
— Вообще — то, это не твоего ума дело. Но отвечу. Она хотела, чтобы я взяла её в ученики.
— Она сама хотела и сама отказалась? — И почему это я удивляюсь. — А почему?
— Для того чтобы только приступить к началу обучения, она должна была три года работать у меня по хозяйству.
— Я так понимаю, что это не относится к оплате?
— Да. За обучение я не возьму денег. — Спокойно, но без интереса ответила ведунья.
— Ну, тогда, может, вы возьмёте меня в ученики?
— Нет.
— А почему?
— Я ответила на твои вопросы. Уходи.
— Ну, вообще — то вы обещали ответить на несколько вопросов.
— Да. И я ответила.
— Но несколько это больше трёх и не меньше шести. — С хитроватым видом говорю я.
— Хорошо. Задавай последний.
— Действительная причина, почему вы отказываетесь меня учить?
— Ты не женщина.
— Какое точное наблюдение. Но, насколько мне известно, женщина — это девушка, родившая ребёнка. Это единственное, что отличает меня от женщины.
— А этого мало?
— Вряд ли та девушка в ближайшие три года родила ребенка, если бы работала у вас.
— И что? — в голосе женщины появилось раздражение.
— Хотя бы то, что у вас давно не было учеников. И, похоже, что очень не скоро появятся.
— Что ты хочешь сказать?….
— Только то, что, почему бы вам не попробовать взять меня в ученики. Хотя бы для интереса?
— Хорошо. Три года ты будешь работать у меня по хозяйству. И молчать. Молчать три года. — Сразу же согласилась ведунья.
— Совсем молчать я не смогу. Да и никто не сможет. Охи, вздохи и прочие непроизвольные звуки в любом случае будут.
— Умничаешь?
— Не то чтобы да. Молчать — это, значит, не говорить?
— Да. Не говорить.
— Это сложно, но выполнимо. Что — нибудь ещё?
— Выполнять все мои распоряжения. — С некоторым злорадством добавила ведунья.
— На счёт всех не знаю. Я не хочу потерять себя.
Ведунья молча подошла ко мне и внимательно посмотрела в глаза.
— Хорошо. Но, только это! Соглашаешься?
Короткий выдох с выражением досады на себя. А что делать? В качестве ответа я молча киваю.
— Умница. Правильный ответ. Думаю, ты легко перенесёшь молчание.
— Ведунья отошла от меня. — Тебе надо переодеться. — Она вышла в другою комнату и быстро вернулась, принеся свёрнутые в рулон какие — то тряпки.
— Оденешь вот это. Свои вещи сложи в сундук. — Сказала она и сразу же направилась к печи, там что — то попыталось сбежать из кастрюльки, воспользовавшись тем, что хозяйка была занята чем — то другим.
Тряпки оказались набором поношенной крестьянской женской одежды.
Простое платье, чулки… ну и другие вещи.
— Возьми башмаки, те, что у двери. — Не оборачиваясь, сказала ведунья.
Вот чем её не нравиться джинсовый костюм и кроссовки? Новое, ещё месяца не прошло. Выразив вздохом свою досаду, беру деревянные башмаки, а после, чтобы не мешать, ухожу в другую комнату переодеваться. Новая одежда была хоть и не новая, но читая и добротная, и не по размеру, в том смысле что большая. Одевшись и покрутившись чтобы рассмотреть себя в новом прикиде, так как зеркала, похоже, в доме не было, мне осталось только тяжело вздохнуть — могло быть и получше.
— Причешись и повяжи платок. — Послышалось очередное распоряжение.
Платок повязался только с третьего раза. Ну и как я теперь выгляжу?… Могло быть и хуже…
— Неплохо. Очень неплохо. Сколько тебе лет?
Это что, ловушка? Показываю две пятерни, а после один палец.
