Дорога длиною в жизнь - [32]

«…Отвечаю не сразу. Работаю по 7—8 часов в день, лежа, руки почти на весу. Такое положение усиливает и без того частые боли в спине. К тому же устают глаза.

Письмо Ваше меня очень обрадовало. Я почувствовала Ваши возможности найти свое место в жизни. Почувствовала и Вашу энергию, с которой Вы начинаете любое дело. Правда, иногда человек сильно загорается, а потом, встретив первые же трудности, отступает. Довести трудное дело до конца всегда тяжелее, чем начать. А трудностей у Вас впереди очень много. И еще. Как бы человеку ни помогали другие люди, все равно главное он может сделать только сам. Вы должны понять это сразу. Главное, на кого в жизни надо рассчитывать, — это на самого себя. Если есть дружеская поддержка, задача облегчается.

Теперь о деле. Вы решили правильно, что алгебра и физика Вам не так уж и нужны. А русский язык, литовский и позднее какой-нибудь иностранный язык просто необходимы. Я тоже верю в Вашу возможность заниматься переводами. Судя по Вашим письмам, у Вас есть литературные способности. Не каждый, кто пишет грамотно, умеет излагать свои мысли.

Сообщите мне, какие учебники по русской грамматике у Вас есть. Если чего-то нет, я сразу пришлю Вам из Москвы. Грамматикой Вы должны заниматься ежедневно и писать упражнения. Кроме того, время от времени — писать сочинения: опишите местность, где живете, или свою жизнь, или свои мысли о книгах, какие будете читать. Эти письма я буду Вам отправлять обратно исправленными. Исправлять их сможет моя мама. Она была учительницей немецкого языка. А дальше попробуйте делать переводы с литовского на русский и с русского на литовский.

На худой же конец, если с переводами у Вас не получится (сейчас трудно загадывать), все равно время не пройдет даром — Вы станете грамотным и даже образованным человеком, и Вам интереснее будет жить…

Отвечаю на Ваши вопросы. Чешский и болгарский я изучила потому, что меня попросили об этом на работе. Ну а экономический институт окончила ведь тогда, когда еще надеялась выздороветь и вернуться на старую работу. Впрочем, любые знания всегда пригодятся…»

«…Как хорошо, что у Вас есть много русских книг. Надо в первую очередь читать русскую классику — Толстого, Тургенева, Чехова, Горького и других. Как раз на этом можно учиться русскому. И грамматику изучать систематически. Побольше писать. С удовольствием предлагает Вам помощь из Москвы учительница русского языка Александра Ивановна Цибовская, она сейчас уже на пенсии. Это опытный педагог и чудесный человек. Я сообщаю Вам ее адрес (в конце письма). Посылайте ей свои сочинения…»

«…Отвечаю сразу на оба Ваших письма, а может, и впрямь лучше — на оба твоих письма. Дорогая девочка! Письма твои, как всегда, очень хороши. Я читаю их по нескольку раз. Все больше верю, что впереди у нас долгая дружба.

С нетерпением жду вести о том, как подвигается у тебя вопрос с работой. Может быть, мне куда-нибудь написать, чтобы форсировать этот вопрос? Ты сама мне подскажешь это, да?

У нас дождливо, холодно, уныло. И отпуск мой проходит очень неудачно. Не знаю, будет ли в этом году у нас лето. Со здоровьем тоже что-то неважно. Но сейчас, как и все, я, конечно, переживаю большую радость за наших новых героев космоса. Жаль, вчера испортился телевизор, и встречу их в Москве мы уже не увидим.

Ну, вот и все «новости». Хочется, чтобы было посветлее и потеплее. Но это уже не всегда зависит от самой себя. А впрочем, зависит! Я и теперь еще верю, что счастье человека во многом зависит от него самого!

Пишите мне, дорогая Марите, пиши мне!..»

«…Сейчас поделюсь с тобой своей затеей. Я задумала написать повесть (документальную), начала писать еще зимой, но трудно было выкраивать время, все больше приходится работать. Ну а сейчас, в отпуске, «приналегла» по-настоящему. Повесть в основном закончила, но теперь много придется поправлять, дополнять, переделывать. О чем я писала в ней? Да о своем трудном пути, о людях, которых встречала и которые помогли мне жить. О том, как человек может быть счастлив даже в беде. Не знаю, что из этого получилось. Там видно будет. Пока же я просто хотела удовлетворить потребность своей души.

Как только окончательно перепечатаю, пришлю один экземпляр тебе обязательно. Так что независимо от того, увидит ли моя повесть свет или нет, у тебя она будет. Ты очень светлый человек, девочка, и мне радостно с тобой дружить! Я действительно надеюсь на то, что мы с тобой встретимся. Но только то, что ты пишешь, будто мне для этого надо выздороветь, неосуществимо. Если я пишу о встрече, то думаю о том, что ты, быть может, сумеешь как-нибудь приехать погостить ко мне. Насколько я поняла, ты немного все же ходишь, хоть по комнате? Если да, то это осуществимо. Кто-нибудь подвезет тебя до поезда, а на поезде до Москвы прямой путь, здесь же, в Москве, тебя встретят с машиной. Вот только у нас третий этаж, не знаю, сумеешь ли ты подняться. Если для тебя это осуществимо, то вот мы бы и встретились.

Ты воспринимаешь жизнь и окружающий тебя мир умно, тонко, значит, надо стремиться к тому, чтобы больше познавать в этом мире. Болезнь и так оградила тебя от многого, что дает людям радость. Зачем же обеднять себя еще самой? Чем меньше возможностей общения с внешним миром, тем больше и шире должен быть внутренний мир человека, это будет та замена, которая сделает его не беднее, а богаче. Мне бы очень хотелось, чтобы ты много в жизни знала, чтобы тебе, такой чуткой ко всякой красоте, приоткрылся побольше мир прекрасного, чтобы ты побольше читала, и не только обычные книги, но и со временем серьезные — об искусстве, литературе и даже живописи. Тогда твоя жизнь будет полнее. И мне хочется, чтобы ты начала работать. Какие еще есть возможности с работой у вас там, в колхозе?