Дорога длиною в жизнь. Книга 2 - [10]
Я был чрезвычайно ответственным человеком и остаюсь таким до сих пор. Я не историк и не пытаюсь изложить историю развития технологии.
Я пишу воспоминания из собственной жизни и творчества. В них могут быть неточности, моменты не прикрытой чувственности. Это была моя жизнь на протяжении самых творческих в жизни любого человека 30-и лет, помноженная в каждом году на 12 месяцев, каждый месяц на 30 дней и на 24 часа в сутки. Я имею право не всё помнить. Но в том, о чём пишу, нет неправды.
На годовом совещании в Таджикистане руководство всех военизированных служб СССР и соответствующие руководители ведущих отделов из ГОСКОМГИДРОМЕТА СССР, ЦАО, ВГИ
и ряда других НИИ.
Здесь же главные конструкторы технических средств (ракетных комплексов, радиолокации, средств связи, авиационных приборов). Вот далеко неполный состав тех людей, которые внесли вклад в развитие технологии активных воздействий на облачные процессы. Каждый в меру своих возможностей.
В нижнем ряду справа налево с портфелем в левой руке Г. Шевела (главный конструктор радиолокатора МРЛ-5), далее без фуражки кто — то из специалистов Таджикской службы, далее в фуражке во втором ряду мой заместитель В. Буйницкий, после него в нижнем ряду я, рядом со мной в этом же ряду без фуражки ещё один мой зам. Г. Бортэ.
Глядя на эту фотографию, я хотел бы вставить в своё повествование некоторую долю эмоции. Мне дорог каждый человек на этой фотографии. Я хотел бы каждого обнять. Многих уже нет. С многими из этих руководителей и специалистов я был очень профессионально дружен и мы ценили друг друга в наших безумно ответственных, но счастливых делах. Я не буду называть ни одного из них, дабы не пропустить чье-нибудь имя.
Мне не хотелось бы у читателя создавать впечатление чисто человеческого противостояния с проф. Абшаевым. Нет, нет и снова нет. Он большой труженик в науке. У него перед наукой много заслуг. Мы с ним нередко работали вместе. Я прожил эту жизнь в науке и защищаю труд свой и моих коллег. Они уже не могут бороться за свои права. Почему-то они (Гайворонский, Карцивадзе, Серёгин, Черников, Костарев, Соловьёв, Шупяцкий, Плаудэ, Голышев, Имянитов, Степаненко, Гальперин, Седунов, Шапаускас, Шалавеюс, Шиханов, Ильин и многие, многие другие мои соратники, ученики, очень значимые и славные имена) оставили эту задачу мне.
Физика атмосферы
Я должен отметить, что проблемой активных воздействий на атмосферные процессы занимался целый ряд научно-исследовательских институтов и военизированных служб страны. Первые научно обоснованные попытки вмешаться в естественный ход облакообразования, проведенные в 1920 — 1935 годах, принадлежат советским геофизикам В. И. Виткевичу, Б. П. Вейнбергу, В. Н. Оболенскому, Б. В. Кирюхину и др.
Искусственная кристаллизация
Важнейшим событием на пути к воздействиям на осадкообразующие процессы было открытие Шефером (США) в 1942 году возможности использования искусственной кристаллизации переохлаждённых капель с помощью твёрдой углекислоты (сухого льда), а вскоре Воннегутом (США) в 1947 году — йодистого серебра. Важнейшими «пионерскими», объясняющими процесс образования града и осадков, являются работы американских учёных Ладлэма, Лэнгмюра, Шумана, Лемонса, Вейкмана, Бовена, Маршала, российских учёных Шишкина, Кирюхина, Шметера, Мазина, Гайворонского, Сулаквелидзе, Карцивадзе.
Переконденсация
После многочисленных теоретических и экспериментальных исследований физики облако-и-осадкообразования большинством учёных за основу принята схема, предложенная Финдайзеном и Бержероном. При появлении ледяных частиц в капельном облаке сразу же начинается конденсация пара на лёд, что вызывает испарение жидких капель. Такая фазовая перегонка, или переконденсация, называемая процессом Бержерона — Финдайзена, положена в основу современной науки о холодных облаках, как фактор, обязанный за считанные минуты переводить двухфазное облако в конечно-устойчивое ледяное состояние.
Практика
Однако, всё это в теории. На практике всё обстоит гораздо сложнее. Чаще всего облака различных форм находятся в двухфазном состоянии. Рассмотрим один пример из практики. Представим себе кучево-дождевое градоопасное облако высотой 12 км и радиусом 10 км на уровне коэффициента радиолокационной отражаемости Z равной 10 dBZ. Таким образом, объём такого облака составляет 𝜋𝑟>2*H, т. е. около 4×10>3 км>3. Представим себе, что мы запустили в это облако 200 ракет «Алазань», что равносильно 200 кг реагента. Один грамм реагента при температуре -4>0C создаёт 10>14 ядер кристаллизации. Одна ракета (килограмм реагента) вдоль своей трассы создаёт 10>17 ядер кристаллизации. Т.е. 200 ракет создают 2*10>19 ядер кристаллизации вдоль своих веерно расположенных трасс. При температуре минус 4 градуса и ниже эти ядра кристаллизации становятся ледяными ядрами, конкурирующими с естественными ядрами за переохлаждённые капли и водяной пар. Примем, что 20% этих ядер не попадают в должную среду и пропадают. Остаётся из 2*10>19 только 1.6*10>19 ядер кристаллизации. Но затем из-за разных причин от них может остаться только 10>18 ядер — тружеников, которые, превратившись в ледяные ядра, должны забрать на себя всю питательную среду потенциальных градин.
