Дорога длиною в жизнь. Книга 1 - [63]

Через полгода после начала моей работы в Иерусалимском университете я выступил на очередной научной конференции с докладом, в котором объяснял своё критическое отношение к разработанному в Израиле методу воздействия. Доклад длился двадцать минут, а вопросы и комментарии с мест держали меня на сцене два с половиной часа. Мне казалось, что я выступал скромно, но в привычном для себя энергичном и уверенном стиле. Я предлагал поднять работы в области активных воздействий на облачные процессы на самый высокий мировой уровень.

После конференции мои коллеги в лаборатории сказали: «Ты выступал так, как будто ты уже научный руководитель этих работ. Розенфельд тебе этого не простит». От Розенфельда прямой реакции не последовало, но он полностью закрыл мне дорогу в тему, заявленную на конференции.

По сути дела я был отделён от науки и использовался как квалифицированный снабженец. Розенфельд просил меня добыть тот или иной прибор, и я, используя свои прежние контакты, этим занимался. Это иногда были чисто детективные истории. Давайте расскажу Вам одну.

Прибор для измерения концентрации частиц я решил попросить в ЦАО (Центральной Аэрологической Обсерватории). Директора, проф. Черникова, я не просто хорошо знал, а мы с ним стали друзьями за многие годы сотрудничества. Он согласился отдать прибор бесплатно. Звоню Дани Розенфельду. Тот не хочет бесплатно. Черников назначает формально очень небольшую сумму. Опять звоню Дани. Он просит уменьшить цену в два раза. Снова иду к директору. Он смеётся: «С вами, евреями, не соскучишься!» Подписали, наконец, соглашение.

Но это полдела. Как доставить аппаратуру с немалым весом из Москвы в Израиль? ЦАО не имеет права торговать с Израилем. Звоню другому своему другу, проф. Медведеву из Одесского гидрометеоинститута, говорю о проблеме. Он отвечает: «Не волнуйся, сделаем». По каким-то своим делам он на своей машине поехал в Москву, взял в ЦАО прибор, перевёз его через границу в Украину, а в Одессе со знакомым пассажиром на корабле отправил в Хайфу. Чем не детектив?

Показательный момент моих отношений с Розенфельдом случился на конференции в Кишинёве, которая собрала ведущих специалистов из всех республик бывшего Союза. Из Израиля по приглашению приехали я, Розенфельд и два специалиста по радиолокации. Мы с Дани поселились в гостевой квартире, принадлежащей моей бывшей Службе. Ко мне приходили с вином и закуской большие начальники, бывшие и нынешние. Вспоминали живых и ушедших, обсуждали новые времена, делились анекдотами, произносили тосты. Дани по-русски не понимал, но видел ко мне отношение и перед сном вдруг сказал в переводе на русский: «Ты думаешь, что испугаешь меня своей значимостью?» Что я ему мог ответить? Только посмотрел с недоумением и про себя подумал, что Дани не перестаёт видеть во мне конкурента.

Там же в Кишинёве Розенфельд обратился ко мне с просьбой купить радиолокатор. Именно эта покупка сыграла важную роль в моей дальнейшей работе, но это уже была работа не с Дани Розенфельдом.

А пока мы вместе летим на конференцию в Италию. «Мы» не означает, что Дани привлёк меня к участию в конференции. Ко мне обратились аргентинские коллеги с просьбой сделать на конференции доклад по результатам работ в Молдавии. Они полностью оплатили мне командировку. Это не было случайным. Я оставался у них научным консультантом, периодически за их счёт летал в Аргентину и получал существенную добавку к своей шапировской стипендии.

Было смешно, когда проф. Розенфельд решил меня представить делегации учёных из США. Американцы его остановили и сказали, что скорее проф. Диневич должен его представить, чем наоборот. Мой доклад получил высокую оценку. Редактор авторитетного журнала попросил подготовить его для печати. К сожалению, статья не была опубликована. В этом есть доля и моей вины, но Розенфельд мог мне помочь и не захотел.

Возвращаюсь к радиолокатору. Привёз я этот радиолокатор не только по просьбе Розенфельда. Дани познакомил меня с Председателем общества охраны природы, заведующим орнитологической лабораторией Тель Авивского университета Йоси Лешемом. Йоси сыграл особую роль в моём становлении в Израиле и стал моим близким другом. Чрезвычайно активный, дружелюбный и увлечённый своим делом, он уговорил меня перейти на работу к нему в лабораторию и решать задачу радиолокации птичьих стай для того, чтобы избежать столкновения с ними самолётов.

Меня и не надо было уговаривать. Закончились три года моей работы с Розенфельдом на «шапировской» стипендии, и Дани даже не посчитал возможным дать мне рекомендации для продолжения работы. Тот случай, когда мы оба были довольны — Дани, потому что я от него ушёл, а я, потому что нашёл, наконец, интересную работу.

В наше время всё чаще возникает конфликты между техническим прогрессом и природой. Одним из них является конфликт между птицами и самолётами. Для Израиля эта проблема особенно актуальна. Над его крохотной территорией веками сложился путь межконтинентальной сезонной миграции сотен миллионов птиц. В результате столкновения терпят катастрофу самолёты, погибают пилоты и птицы. Задачей было создание радиолокационной орнитологической системы с целью обеспечения безопасности полётов. Для этого необходимо было использовать современную компьютерную технику, разработать нужные алгоритмы и программы, отличающие радиоэхо от птиц, а не от облаков или других объектов в небе.