Донольцы. Повесть о первых людях каменного века на Дону - [65]
— Ты подумал, какими будут дети, как к ним станут относиться взрослые люди, особенно мальчики?
— Какими бы они не уродились, всеедино станут моими детьми. Они наверняка появятся на свет некрасивыми, но человеческого в них будет больше, чем в матери. Я научу их говорить, а когда вырастут, станут хорошими охотниками.
Вождь ударил в «бум». Сбежались встревоженные соплеменники, мужчины схватились за оружие.
— Случилось необычное, что скажете? — объяснил он. — Зе желает жениться на полузвере, пленнице Ие. Смиритесь ли вы с появлением необычной семьи? Получеловек и темнолицый вместе!
Без особых раздумий женщины высказались «за», мужчины попросту отмолчались. Этим вечером в становище донольцев на подсохшей земле перед стеной саманной крепости горел большой костер. Над весенней Белоярой вновь допоздна звучала песня донольцев, «ояр-ояр-ояр».
Радостная улыбка не сходила с лица невесты. Расчесанные волосы, румянец на щеках, подогнанные по фигуре куртка и штаны делали ее вполне привлекательной.
— А что, она еще ничего! — сказала Юка.
Жених вручил невесте ожерелье из кончиков оленьих рогов. Со слезинками на глазах она глядела на избранника, долго передвигала с места на место бусинки. Когда вождь сказал, что с этого момента, Ия и Зе объявляются мужем и женой, а пленница становится соплеменницей, Юха расплакалась.
Замолвил слово за младшего брата Димор.
— Надо бы Данца соединить с Улкой.
— Не время, — ответил отец. — Пройдет лето, появится у нас перебродивший мед, позовем ее отца и мать, к тому времени она повзрослеет, пообвыкнется с ролью невесты.
— Осталась девушка без подружки, будет она, как неприкаянная в группе Юха.
— Пусть перебирается жить в наш отсек. Она сдружится с Данцем, с нашими женщинами, мы к ней привыкнем. Жить в группе Юха девушке совершенно ни к чему.
Всю зиму Луч со своей группой трудились втайне над поделками из подручных средств и заготовок кремня. К весне мастера на радость женщинам подготовили из рогов оленя и тонкостенных костей мелких животных множество отполированных шпилек для волос, длинные иглы с проушинами, шилья с костяными держателями. Порадовали мастера и мужчин. Дружинники получили в подарок треугольной формы кремневые обоюдоострые ножи с рукоятками из бивня мамонта, а вождь и руководители групп наконечники с чешуйчатой ретушью для пик. С опозданием, когда не стало снега, на дворе была весна, Луч смастерил из лопатки носорога лопату округлой формы для отбрасывания снега и несколько меньших размеров ручных орудий из широкой кости крупных животных.
— Снега-то нет, — подшучивали над умельцем соплеменники, — теперь зачем они нужны?
— Белое покрывало возвратится на землю и еще не раз. Инструмент тогда пригодится.
Когда ушла большая вода, появились тучи комаров и мошек. Насекомые лезли в нос и уши, рта не открыть, лепились на открытые участки тела. Не знакомые с повадками жалящих животных донольцы страдали, отбивались, как могли, но без особых успехов. Кол первым заметил вездесущей гадости нет возле костров и там, где есть дым. Он подобрал за Белоярой высохший помет быка, поджег, с тлеющим сушняком ходил перед саманной крепостью и не подвергался нападению назойливых насекомых. Вскоре все племя донольцев отбивалось от зловредных комаров и мошек душистым дымком.
Едва народился новый месяц и хорошо просохла земля, дружно пошла в рост зеленая трава, появились стада и группы животных. Часть из них уходила дальше, вдоль Дона. Многие олени, быки, лошади, гуси, лебеди, утки, другие млекопитающие и птицы оставалась в придонье. Бескрайняя степь наполнилась жизнью.
Однажды ранним утром донольцы услышали недалекий гул копыт большого табуна лошадей и тихое призывное ржание. Наверху склона поймы стоял повзрослевший Муст. Улка подбежала к любимцу, погладила шею, трепетную под рукой спину. Лош большими темными глазами настороженно водил по сторонам. Стоило Данцу сделать попытку подойти, гость из дикого табуна расправил хвост по ветру и умчался к родному косяку. С безвольно опущенными руками и слезами на глазах девушка смотрела вслед убежавшему Мусту.
— Он вернется, — успокаивал жених подругу, — перед наступлением холодного времени непременно забежит повидаться.
Незабываемое зрелище представилось донольцам на закате весеннего дня. Вдоль речной долины за Белоярой шествовало стадо мамонтов. Животные передвигались неторопливыми размеренными шажками. Казалось, у великанов сил не осталось для дальнейшего путешествия. Будто гигантские рога выставили они вперед бивни в готовности отразить нападение единственного врага в теплое время года — шерстистого носорога с непредсказуемым нравом. С плохим зрением, хвост торчком, морда вниз, острый рог, более чем в две руки длиной выставлен вперед, нападает зверь без разбору, кто перед ним, малый или большой, подросток или взрослое животное. Носорога не оказалось, но мамонты начеку. Они ушли, как и пришли, завораживающей величавой поступью. Донольцы смотрели вслед, пока великаны не скрылись из виду.
Проснулся после зимней спячки худосочный медведь, вышел подкормиться, прямо перед собой увидел идущую мимо еду, много еды. Мамонты на хищника не обратили даже внимания. Проводил зверь стадо голодными глазами, потыкал носом в зеленую травку и закосолапил к Дону. Чего другого, а ракушки там всегда много.
Книга является продолжением романа «Громовые степи» и повествует о контрразведывательной деятельности офицеров особого назначения войск НКВД в тылу Юго-Западного фронта после окончания Сталинградской битвы. Автор прослеживает дальнейшие судьбы основных персонажей на фронте и в тылу страны.
Заключительная часть трилогии об оперативно-боевой деятельности войск НКВД в предвоенные и военные годы (1939–1944).Читатель уже знаком с романами «Громовые степи» и «Офицер особого назначения».В романе «Ваше благородие» прослеживается дальнейшая судьба основных персонажей, показано взаимодействие войск НКВД с особыми отделами и контрразведкой СМЕРШ в прифронтовой полосе.
Автор рассказывает об участии войск НКВД в Великой Отечественной войне. По причине секретности материалов долгое время не было известно о деятельности заградотрядов, службе войскового заграждения, о конвоировании спецконтингентов и больших партий заключенных в условиях массового отступления наших войск, борьбе с бандформированиями, проведении специальных операций.Фактический материал сугубо документальный, что подтверждают архивные материалы о деятельности войск НКВД в период описанных событий.
Участие боевых частей НКВД в сражениях Великой Отечественной войны – тема малоизученная и мифологизированная. Сперва нам рассказывали про карателей из заградотрядов, которые всю войну только и делали, что стреляли в спину, потом тренды сменились, и десятки дилетантских, плохо написанных книг хлынули на неподготовленного читателя.Николай Стариков – профессиональный историк, много лет занимается историей войск НКВД. Читателю хорошо известна его последняя книга «Войска НКВД в Сталинградской битве». Это первое беспристрастное исследование, полностью написанное на архивных материалах, в том числе и на тех, с которых гриф «Секретно» не снят до сих пор.
Сталинградская битва — событие эпохальное. Здесь наметился коренной перелом как в Великой Отечественной, так и во Второй мировой войнах. Здесь Красная Армия превратилась из отступающей от Бреста до Волги в наступающую до Берлина, до Победы. Потому вполне заслуженно военные исследователи, писатели, мемуаристы, поэты, художники нередко посвящают свои работы тем грандиозным событиям, их героям: пехотинцам, артиллеристам, танкистам, саперам, разведчикам, военным медикам, связистам.Однако в Сталинградской битве принимали участие и другие люди, ратный труд которых до сего времени не освещен или раскрыт не в полной мере.
Участие боевых частей НКВД в сражениях Великой Отечественной войны — тема малоизученная и мифологизированная. Сперва нам рассказывали про карателей из заградотрядов, которые всю войну только и делали, что стреляли в спину, потом тренды сменились и десятки дилетантских, плохо написанных книг хлынули на неподготовленного читателя. Николай Стариков — профессиональный историк, много лет занимается историей войск НКВД. Читателю хорошо известная его последняя книга «Войска НКВД в Сталинградской битве».
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.