Домой - [12]
В их радостном гуле слышался голос вечности. Чудные, чистые звуки переливались над шумной дорогой, облетевшим, сиротливым сквером, маленькими особняками старой дремавшей Москвы. Господь призывал всех к Себе.
За день землю прихватило морозцем, пахнуло зимой, под каблуками хрустели замерзшие лужицы, а в воздухе закружились одинокие белые крупинки.
У входа в собор стояли люди: на престольный праздник ожидали Святейшего Патриарха. Вскоре подъехала машина. Патриарха окружили плотным кольцом желающие подойти под благословение. Навстречу ему вышли девочки с цветами.
Величественный чин патриаршей службы, мощный хор молодых голосов семинаристов из лавры, которые сопутствовали Святейшему в торжественных случаях, особенный молитвенный подъем... В такие минуты забываешь обо всем, теряешься во времени, в тихой радости в глубине себя созерцая вечность. Но сегодня Марина сосредоточенно просила о брате. Им с мамой, несмотря на многолюдство, удалось пробраться вперед, к алтарю. Марина видела перед собой Казанский образ Богоматери, всю службу не отводила от Нее взгляда и беззвучно повторяла одно только слово: "Спаси".
Всенощная пролетела незаметно; когда они подошли поклониться иконе, у самого алтаря, столкнулись со стареньким, небольшого роста, показалось, легким как пушинка монахом-священником. Марина не удержалась- поделилась своим горем:
- Брата в Осетии в плен забрали. Звонили туда, говорят - живой, а я не знаю, что думать.
Старец, ласково глядя в глаза, осенил ее широким крестом и тихо повторил несколько раз:
- Вернется... Вернется... - Поклонился и ушел, как будто улетел.
Марина долго смотрела ему вслед.
- Мама, ты слышала?
- Слышала...
Они осторожно, словно боясь расплескать сосуд с водой, подошли к иконе и встали на колени.
На следующий день на литургии, уже в своем храме, причастились Христовых Таин. Ни Вера Сергеевна, ни Марина не решались заговорить со священником об отъезде. Молчал и батюшка. Ждали, как Господь разрешит эту беду. Все случилось быстрее, чем можно было ожидать.
Когда Марина с Верой Сергеевной зашли в квартиру, зазвонил телефон. Марина подскочила первая:
- Да!.. Да, наш номер. Здравствуйте. Веру Сергеевну? Мама, тебя с работы спрашивают. Галина.
- Галина, здравствуй. Ой, да ты что... - Она прикрыла трубку рукой.Сашка приехал домой раздетый и голодный, сильно хромает. - И опять в трубку: - Ты ему передай: ключ у Наташи. Да, вылетаю первым самолетом... Конечно... Спасибо тебе, Галина, огромное... Что мы здесь пережили... Ну да, его в плен... Ой, накормите... Дали денег? Спасибо! Скоро буду. Ну все, пока.
- Мамочка... С тобой поеду, на Сашку посмотреть.
...На следующий день их самолет благополучно приземлился в аэропорту родного города.
Саша, худой и черный, обнимал мать с сестрой, плакал и в глубине души за это язвил над собой. На вопрос о ноге махнул рукой.
В этот день они бесконечно пересказывали друг другу все, что с ними произошло. И больше всего Сашка рассказывал о Дауде: если бы не он, сидели бы они сейчас вместе - это вопрос. А еще доставалось генералам:
- Вот встретится мне генерал, я его так пошлю! Я ему скажу!..
- Что ты так кипятишься?..
- Сами войны проигрывают, а потом "такие солдаты нам не нужны"... Интересно, а такие генералы нужны кому-нибудь? Нельзя было обратить внимание, что под носом войска собираются? Предупредить, чтобы были готовы? Все нас бросили! - Саня дернул плечом. - Да что там говорить! когда генерал от нас отказался, осетины хмыкнули, свои ребята, дали пожрать и отвезли во Владикавказ.
- Мы в Осетию звонили, там сказали, что ты в отделении милиции сидишь, - вспомнила вдруг Вера Сергеевна.
- А нас сначала туда привезли. Вовремя мы оттуда смотались - через полчаса отделение захватили. Мне что - отслужил! Вот ребята наши остались там сейчас не в кайф. Знаешь, мать, я все канючил: зачем я в горах, на кой? А как поварился в этой каше, понял: мы там неизбежны. Мне от комендатуры справку дали, а военный билет здесь получу. Печати прямо на вокзале ставили, а там стрельба... Выехал без денег, раздетый. А меня проводники взяли - с войны человек. И в Ростове в наш автобус - без слов. Бумагу посмотрели - и "садись". Знаешь, мать, на войне люди другие, лучше становятся, что ли. Там все про каждого становится ясно. Я этот девяносто второй год не забуду никогда.
Вера Сергеевна гладила сына по спине. Сашка жмурился, тело с удовольствием ощущало чистое белье, не верилось, что вернулся домой и война теперь только воспоминание.
Марина, глядя на эту сцену, опять подумала, что он любимчик, но вслух сказала:
- Мы о тебе так молились, и батюшка, и многие из храма.
- А это даже ребята заметили, что нас будто кто-то выводит. Я за эти дни поверил, что Бог есть. И еще понял, что люди воюют по своему хотению, а Он спасает их - Спаситель. А солдаты наши гадали, кто такой удачливый.
- Саш, мы так все за тебя переживали, а Марина особенно. Сюда прилетела. Даже в Осетию собиралась. - Вера Сергеевна погладила сына по колючему ежику. - А что у тебя лоб такой горячий?
- Мать, это телячьи нежности. Меня немного знобит. - Пожалуйся Маринка скажет "маменькин сыночек".
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
Повесть «Пробел» (один из самых абстрактных, «белых» текстов Клода Луи-Комбе), по словам самого писателя, была во многом инспирирована чтением «Откровенных рассказов странника духовному своему отцу», повлекшим его определенный отход от языческих мифологем в сторону христианских, от гибельной для своего сына фигуры Magna Mater к странному симбиозу андрогинных упований и христианской веры. Белизна в «онтологическом триллере» «Пробел» (1980) оказывается отнюдь не бесцветным просветом в бытии, а рифмующимся с белизной неисписанной страницы пробелом, тем Событием par excellence, каковым становится лепра белизны, беспросветное, кромешное обесцвечивание, растворение самой структуры, самой фактуры бытия, расслоение амальгамы плоти и духа, единственно способное стать подложкой, ложем для зачатия нового тела: Текста, в свою очередь пытающегося связать без зазора, каковой неминуемо оборачивается зиянием, слово и существование, жизнь и письмо.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Журналист, креативный директор сервиса Xsolla и бывший автор Game.EXE и «Афиши» Андрей Подшибякин и его вторая книга «Игрожур. Великий русский роман про игры» – прямое продолжение первых глав истории, изначально публиковавшихся в «ЖЖ» и в российском PC Gamer, где он был главным редактором. Главный герой «Игрожура» – старшеклассник Юра Черепанов, который переезжает из сибирского городка в Москву, чтобы работать в своём любимом журнале «Мания страны навигаторов». Постепенно герой знакомится с реалиями редакции и понимает, что в издании всё устроено совсем не так, как ему казалось. Содержит нецензурную брань.
Острое социальное зрение отличает повести ивановского прозаика Владимира Мазурина. Они посвящены жизни сегодняшнего села. В повести «Ниночка», например, добрые работящие родители вдруг с горечью понимают, что у них выросла дочь, которая ищет только легких благ и ни во что не ставит труд, порядочность, честность… Автор утверждает, что что героиня далеко не исключение, она в какой-то мере следствие того нравственного перекоса, к которому привели социально-экономические неустройства в жизни села. О самом страшном зле — пьянстве — повесть «Дурные деньги».