Домой любой ценой - [9]
- Юля, ты можешь идти. Я остаюсь. Мне очень жаль, что ты не понимаешь, но
когда я попала в этот мир, здешние люди помогли мне. Сейчас я понимаю, что
могла бы оказаться в другой ситуации. Рабство, бордели и прочее… - Она
вздохнула и повернулась к окну. – А я оказалась в замке Мрака. Кстати, у Искро
на самом деле жуткий характер, но я с этим борюсь… где-то уступаю. Он же
мужчина, причем сильный и умный. Знаешь, он предложил мне кольцо, чтобы
обезопасить от общества. Забавно, не так ли?
- Ты хочешь сказать, ваша помолвка фиктивная?
- Я ее по-другому не рассматриваю. – Подруга передернула плечами, будто бы
пытаясь освободиться от каких-то своих мыслей. - А еще, с ним не только в
постели проводить время можно. – И она рассмеялась. Живо и задорно. Я не
могла не улыбнуться. Что же, пусть разгребает сама свою кашу в голове.
- Ты неисправима.
Я подхватила пояс с оружием и, застегнув его на положенном месте, пошла к
выходу.
- Ты куда? - Подруга засеменила следом, не забыв прихватить свою маленькую, но увесистую сумку с травами. И что она с этими травками делать надумала?
- Учти, Оля, меня ни капли не проняли твои рассказы. И мне глубоко плевать на
всех этих людей. Но раз уж нас каким-то чудом затянуло в этот мир вместе, уйдем
мы отсюда тоже вместе… - Только бы не на тот свет.
Как же мне было плохо! Этот гад Перт влил в меня какую-то отраву, и теперь
голова звенела словно соборный колокол. Ужас. Глаза слипаются, и
отвратительное булькающее чувство с каждым шагом проклятой клячи только
усиливалось. Но мои мучения еще не начинались. Побег мне так просто не
простят. Наверняка посадят на цепь где-то в темнице или еще чего похуже… в
21
Гавловская Ю.В. «Домой любой ценой»
спальне у Хотена. Я поежилась. Эта тварь только порадуется. Вот уж сколько
всего со мной можно будет вытворять! И опять озноб пробил тело. Ко всему я
еще была мокрой и вся испачкалась в грязи. Естественно, попытка придушить
Перта, который догнал беглянку достаточно быстро (всего за несколько дней), не
придала мне презентабельности. А вот плюс был огромный: я все же макнула его
пару раз головой в болото. Да и сейчас, пока он придерживал меня, я нагло всей
своей грязью привалилась к некогда чистому плащу.
Поместье типа замок вскоре вынырнуло из-за поворота. Это немного оживило
меня и даже вырвало из лап Морфея. Перт тоже не обрадовался, а причину я
узрела очень скоро. Пятеро всадников приблизились к вратам вместе с нами.
Глаза опять начали слипаться, и я совершенно безвольно облокотилась на своего
тюремщика.
Помню только отрывки их разговора. Пустые слова, без сути и смысла в
утягивающем мое сознании беспамятстве. Однако я с удивлением заметила, что
наши гости держат Перта в напряжении. Словно он ненавидит их и боится
одновременно. Весьма обычно для мелких шавок и столь необычно для меня.
- … договор… будут неприятности… - Тихо и спокойно звучал голос гостя.
- … она без ума… обоюдное согласие… есть все … душа… - Промычал Перт. А
колокол в голове только усилился. - … Выпивает.
Кто-то схватил меня за подбородок и приподнял голову. Я попыталась открыть
глаза, но картинка все равно не хотела становиться более четкой. Единственное, что я успела заметить, – это черные озера глаз. Взгляд был холодным и колючим, но вместе с тем невыносимо притягательным. Я (наверняка в пьяном порыве) дотронулась до скул незваного гостя и улыбнулась. Перт сжал мою талию
немного сильнее, и я, бросив попытки остаться в этой реальности, прижалась к
нему, уйдя в темноту.
А потом я узнала, что меня выставили дочерью одной из служанок,
любительницей горячих напитков и не менее горячих мужчин во главе с самим
лордом Хотеном. А самое ужасное, что проездом у нас был князь Тэнэбрийский, который мог бы стать моим билетом к свободе.
Наверное, в тот день боги отвернулись от меня.
22
Гавловская Ю.В. «Домой любой ценой»
Бег и суета вокруг храма навевали ассоциации о стаде баранов, вот я и решила
сосчитать всех. Народный метод подействовал безотказно: на втором десятке я
уснула в услужливо «припаркованной» у дома старосты повозке. Дедушка когда-
то рассказывал, что в сене очень здорово лежать. Так вот, спать там в сотни раз
лучше. Проснулась я из-за того, что кто-то настырно дергал меня за руку. Врать
не буду, рефлекса у меня такого нет, просто ночь выдалась бессонная и
тревожная, вот я и подскочила, по инерции дернув чужую конечность и подмяв
принадлежащее ей тело под себя. А когда присмотрелась и поняла на ком сижу, простите, верхом, так еще и в весьма вызывающей позе… то подскочила я
быстро.
И тут судьба сыграла еще одну шутку. Поскользнувшись на сене, я снова упала на
мужчину. Вот только теперь все это выглядело отнюдь не случайностью. Тяжелая
рука, недавно будившая меня, а после пытавшаяся спасти от падения, обхватила
талию, крепко прижимая к мужчине. А я так и разлеглась на нем, словно
отпускница на пляже.
- Я обязательно рассмотрю твое предложение. – Выдохнул Мрак.
Наверное, я покраснела бы до кончиков волос, если бы не могла хоть немного
скрывать свою внешность. Но годы тренировок взяли свое: на моем лице не
отразилось ничего кроме ответной улыбки.
- Обычно, - выдохнула я, приблизившись как можно ближе к уху мужчины, и
Маленькая история о том, как весело жить в деревне, особенно с животными. В рассказе описан реальный случай из жизни автора.
Эльфы, жители Златого Леса, потеряли своё бессмертие: среди них больше нет Вечных. А вместе с ними погибла и магия, и справедливость, и все силы принадлежат кровавой королеве Каене. Из долин приходят Твари Туманные, и никто не может выступить против них — ни капли чар не осталось у эльфов. Шэрра — одна из смертных, и единственная из них, кто обладает магией. Такие не выживают, королева Каена убивает их без раздумий. Но она жива, благодаря единственному, против кого Каена бессильна, благодаря последнему Вечному — Роларэну, повязанному с королевой лентой тайны, крови… и любви.
Индонезийский марксист Тан Малака, выступивший на одном из первых съездах Коминтерна за союз коммунизма с исламизмом, в своей работе "Мадилог" ("Материализм, диалектика, логика") за 1943 г., в главе VII "Обзор при помощи Мадилога". "Верования", в начале раздела "Верования Западной Азии", пишет: "То, что я имею в виду под верованиями Западной Азии, это иудаизм, христианство и ислам. Все 3 они в общем называются монотеизмом, могуществом бога. Иудаизм ограничен исключительно пределами еврейской нации, в то время как христианство и ислам оба исповедуются несколькими нациями во всём мире, сотнями миллионов человек. "То, что я имею в виду под верованиями Западной Азии, это иудаизм, христианство и ислам.
С приходом нового правителя штата Морес, все вокруг начало меняться - начинают устанавливаться новые моральные нормы, правила поведения и приличия, а так же новые ограничения для тех, кто недостаточно умен или чистокровен. Людей начали косвенно выгонять из своих родных домов путем давления и расизма. Всеобщее возмущение и забастовки быстро разгоняли, а виновных сажали за решетку. Людям нужен тот, кто зажгет огонь невероятной силы, который никто не сможет погасить. .
За двенадцать лет жизни несправедливый и жестокий мир сильно надоедает, особенно когда единственный родной человек — твоя сестра. Кристиану повезло — ему выдался шанс уйти в новый, более фантастический мир, который, казалось бы, ждал его все это время. Хербу, их культура и странности, магия, новые знакомства, а также много тайн и секретов, которые Альтатония прятала от них на протяжении многих лет — все это им предстоит узнать на первом году обучения.
А что бы вы сделали, найдя в своём доме тетрадь с чьими-то мыслями? Естественно прочли бы. Вот и герой рассказа не удержался и сам не заметил, как привязался к чужим записям. Но дневник оказался не так прост…