Домострой - [19]

Шрифт
Интервал

ГЛАВА 48[1]

У ПОВАРОВ, И У ХЛЕБНИКОВ И ВЕЗДЕ ВСЯКОЙ ПОРЯДНИ КЛЮЧНИКУ ДОЗИРАТИ

А у поваров бы, и у хлебников, и у всяких приспешников, была б вся порядня: и котлы, и сковороды; и горшки медные, и железные, и таганы, и решотки[2], и чюмичи[3] и корцы, все б чисто, и цело[4], и звары: всеб было в счете и в писме, а медяное, и оловянное и в весу; а по вся дни у ключника то б было все пересмотрено; чтоб было все по числу и перекреплено, и вымыто, и в суши, и на месте лежало замкнуто; а бочка и всякия суды перемыты, и переклеплены и лежало б в суши и замкнуто.

ГЛАВА 49[1]

МУЖУ С ЖЕНОЮ СОВЕТОВАТИ, КАК КЛЮЧНИКУ ПРИКАЗАТИ О СТОЛОВОМ ОБИХОДЕ, И О ПОВАРНЕ, И О ХЛЕБНЕ

По вся дни, и по вся вечеры, исправя си долг душевный во утрии вставати по звону; и, после пения, мужу с женою советовати о устроении домовнем: на ком что положено, и кому которое дело приказано ведати, и тому наказати: что кому устроити ести и пити, про гости, или про себя. Или ключник по государеву наказу прикажет, что купити на обиход; и купив, что принесут, то сметити и правды[2]смотрити[3]; а повару отдаст что варити, и хлебнику, и на приспехи на всякие потому же отдаст. А всегда б то было в памяти, что государю сказати. А в поварню ества мясная, и рыбная и печи, и варити отдавати в число; – колко чего государь велит, и колко блюд; да и печено и варено у повара взяти в число же. А на стол всякая ества стави по государеву наказу, по гостем смотря; а хлебечнои приспех, потому же дати в число и взяти в число же. И всякой ествы, что у стола останется, и цело, и неедено[4], и ух, приспеху всякаго и целую еству перебрати; а початое о себе и мясное, и рыбное, и покласти в блуды[5] чистые, и твердые, и покрыти, и в леду засечи; а початая ества, и всякие остатки, давати на обиход, как пригоже; а целое блюсти про государя и про государыню и про гости. А питие в стол давати по приказу, по гостям смотря и без гостей. А государыне брага[6] и квас. А суды б всякие столовые, и поваренные, всегда после стола в горячей воде перемыти, и переполоскати, и перетерти, и высушить; все, собрав, и счести, и устроити за замком; где что живет, и у кого на руках. А столовые суды оловянники, и братины[7], и ковши, и судки столовые всегда беречи; уксусницы, и перешницы, росолники, салоницы, ложки, блюда, ставцы, и скатерти, и фаты всегда б было чисто и готово на стол[8]; и стол бы был чист, и скамьи, и лавки и у избы[9]; и образы на стене уставлены; а изба мятена и устроена[10]. А уксус и огуречный расол, и лимонной, и сливной все бы цежено в ситце; и огурцы, и лимоны, и сливы такожде бы очищено и перебрано, и на столе б было чисто и искусно. А рыба прутовая, и всякая вялая, и всякая студень постная или мясная, и икра, и капуста, очищено и по блюдам раскладено[11], изготовлено. А питие б всякое чисто, в ситцо б цежено; а ключник, и повары, и хлебники, и всякие стряпчие[12], сами б к столу, при людех, устроились чистенко; а руки б были мыто чисто во всякой стряпни. А всякие суды, и всякая порядня у ключника, и у всех стряпчих, все б было измыто[13], и чисто, и бережно; и у государыни и у ея слуг потому же[14].

ГЛАВА 50[1]

КЛЮЧНИКУ ПРИКАЗ КАК ПИР ПРИЛУЧИТСЯ

А коли пир болшой, ино всюду[2] самому дозирати, и в поварне[3], и в хлебне; а за столом, ества отдавати приставити добра человека; а у поставца, у пития, и у судов, бережной же человек надобно[4]. А в стол питие подавати по государеву наказу, кому что велено, а на сторону никому не давати без веления[5]. И как пир минет: и весь запас серебрянной, и оловянной[6], такожде и хлебной: и ества перебрати, и питие дозрети[7], початое дополнивати. А в пир на дворе бережной[8] человек надобе, – всего б смотрил и берег, и домашние всякие порядни: не украли б чего, и гостя б пьянаго беречи, чтоб не истерял чего[9], и брань бы не была[10]. А как стол отойдет[11], ино суды сметити всякие, и перемыти велети; и всякая ества перебрати, мясная, или рыбная[12], и студень, и ухи; и устроити по прежеписанному. А котораго[13] дни пир[14], того вечера, или по рано, самому государю пересмотрити: все ли по здорову; и сметати, и перепытати у ключника подлинно: колко чего седено, и испито, и кому что отдано, и кому что послано; и всякой бы расход, во всяком обиходе, был в ведоме; и судыб всякие[15] в счете; и умел бы государю сказать про все прямо[16]: что разошлось[17]. И толко, дал Бог, все по здорову, и неистеряно, и не испорчено ничто; ино гусударю ключника[18] и иных служек потому же, и поваров, и хлебников, которые вежливы и бережно стряпали, а не пили: ино всех[19] и накормити, и напоити[20].

ГЛАВА 51

НАКАЗ ОТ ГОСУДАРЯ КЛЮЧНИКУ: КАК ЕСТВА ПОСТНАЯ И МЯСНАЯ ВАРИТИ, И КОРМИТИ СЕМЬЯ В МЯСОЕД И В ПОСТ

А и то б было от государя в наказе ключнику: в мясоед какая ества отдавати в поварню, про государя, и про домашней обиход, и про гость; а в постные дни потому же. А о питьи потому же, наказ надобет от государя ключнику: какое питие носити про государя, и государыне[1], и про семью, и про гость. И то все чинити, и делати, и отдавати по государеву наказу; а о всяком обиходе[2], как государь накажет, так и творити. И государю с женою о том, о всяком обиходе, в домашнем, советовати, и ключнику наказывати, как челядь кормити по вся дни[3]; в мясные дни: хлеб решотной, и шти да каша с ветчиною житкая, а иногда густая, с салом, переменяя что[4] мяса[5], как лучится дадут к обеду. А в неделю, и в праздники: иногды пироги, а иногда кисель, а иногда блины, или иная[6] ества; а у[7] ужены шти, да молоко, или каша. А в постные дни: шти да каша житкая, – иногда с соком, иногда сущ, иногда репия[8]; а у ужины[9]: иногда шти, капуста, толокно; иногда расол, иногда ботвинья. По неделям, по праздникам: к обеду[10] пироги какие, или гуща, или яглы, или селедовая кашка[11], и что Бог лучит; а у ужены[12]: капуста, росол, ботвинья, толокно. А у жен, у челядиных, и у девок, и у робят потому же; а страдным[13], людем ества таже, да прибавь остатков столовых государевых и гостиных; а лутчие люди, которые торгуют[14], тех государь в столе у себя сажает. А коли гости едят, и они стряпают; а после стола едят ествы, с прибавкою из столовых остатков. А у государыни мастерицам и швеям потому же: сама за столом их кормит и подает им от себя. А челяди[15] исток пивной; а в неделю, и в праздники, и браги дадут, а торговым всегда брага; а питием[16] государь[17] жалует, или[18] прикажет; а в прохлад и самим пивца дадут[19].


Еще от автора Фольклор
Полное собрание баллад о Робин Гуде

Сорок баллад о Робин Гуде в классических и новых переводах с иллюстрациями Максима Кантора.В формате pdf A4 сохранен издательский дизайн.


Армянские легенды

Армянские легенды восходят к древнейшим мифам человечества. Свое происхождение армяне возводят к одному из внуков Ноя, а древнегреческие историки подтверждают, что фессалийский воин Арменос был участником похода аргонавтов. Так, от простого к сложному, от мифа к сказке и снова к мифу формируется эта книга армянских легенд. Древнейшие библейские, античные и христианские мифы легли в основу целого пласта легенд и сказаний, которые предстанут перед читателем в этой удивительной книге. В ней связаны воедино историко-познавательные и поэтико-фантастические данные.


Армянские притчи

Притчей принято называть некий специфический короткий назидательный рассказ, который в иносказательной форме, заключает в себе нравственное поучение. Как жанр притча восходит к библейским временам, она стала древнейшим учебником человеческой морали и одновременно морально нравственным «решебником» общечеловеческих проблем. Книга армянских притч вобрала в себя сконцентрированную мудрость народа, которая свет специфического мировоззрения горцев пропустила сквозь призму христианства. Такова притча о «Царе, племяннике и наибе», оканчивающаяся вполне библейской моралью.


Непечатный фольклор

Представленные в этой книге стихи, считалки, дразнилки, поддевки, подколы, скороговорки, пословицы и частушки хорошо знакомы очень многим жителям России. Хотя их не печатали в книгах и журналах, они присутствовали, жили в самом языке, будучи важными элементом отечественной культуры. Непечатный фольклор, так же как и печатный, помогает в общении, в обучении, в выражении мыслей и эмоций. В зависимости от ситуации, люди используют то печатный, то непечатный фольклор, то одновременно элементы обоих. Непечатный фольклор, как и печатный, живет своей жизнью – меняется, развивается: что-то уходит из языка, а что-то наоборот в него приходит.


Армянские басни

Выдающийся советский историк и кавказовед Иосиф Абгарович Орбели (1887-1968) писал: Невозможно правильно воспринять оптимизм и вечное стремление к самоутверждению, присущее армянскому народу, не зная истоков этого мировоззрения, которое сопровождало армян во все времена их истории, помогало бороться против превратностей судьбы, упорно ковать свое счастье. Поэтому книга армянские басни станет настольной у каждого, желающего прикоснуться, приобщиться к истокам армянской национальной культуры. Армянские басни очаровали И.


Армянские предания

Часть преданий, помещенных в этой электронной книге, связана с историей христианства в Армении – первой стране, принявшей эту религию как государственную. Это предание неразрывно связано с именем и деяниями вполне исторического лица, царя Тиридата (Трдат III Великий), который из фанатически преданного язычеству деспота, поддавшись воздействию примера кротости, незлобивости и слову святого Григория и святых дев Рипсиме и Гаянэ, стал истинным христианином и законодательно ввел в стране христианство (в 301 г.


Рекомендуем почитать
Будни

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Последнее свидание

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Князь во князьях

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Захар Воробьев

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Том 2. Улица святого Николая

Второй том собрания сочинений классика Серебряного века Бориса Зайцева (1881–1972) представляет произведения рубежного периода – те, что были созданы в канун социальных потрясений в России 1917 г., и те, что составили его первые книги в изгнании после 1922 г. Время «тихих зорь» и надмирного счастья людей, взорванное войнами и кровавыми переворотами, – вот главная тема размышлений писателя в таких шедеврах, как повесть «Голубая звезда», рассказы-поэмы «Улица св. Николая», «Уединение», «Белый свет», трагичные новеллы «Странное путешествие», «Авдотья-смерть», «Николай Калифорнийский». В приложениях публикуются мемуарные очерки писателя и статья «поэта критики» Ю.


Красное и черное

Очерки по истории революции 1905–1907 г.г.