Домино - [19]
Это стоило целое состояние!
И что?
Слушай, перестань делать вид, будто ты выиграл в лотерею. Вывеска за тобой, понял?
Элегантный мужчина в плаще, который похож на кого угодно, кроме рабочего, совсем даже не выглядит виноватым.
Чарли возвращается в салон и продолжает пить пиво, зажигает сигарету. Распай. Недалеко от бульвара Монпарнас, прямо у Вавен, но я же тебе говорю, это было несколько лет назад. Он был древним, и у него начинался Паркинсон. Черт возьми, я разозлюсь, если он помер.
Это плюс в Чарли. Если он сердится, то делает это на полную катушку.
Мужчина в плаще знает его темперамент и знает, что ненавистник из него никакой. Уже завтра все пройдет. Маникюрщик хлопает дверью так, что дребезжат окна. Клиентка, которая держала пальцы в теплой мыльной воде, теперь держит их в холодной.
На тротуаре наш несчастный герой берет вывеску под руку, а женщину, которая все еще не знает, сколько сейчас времени, под другую. И они уходят. И смеются.
Отлично! Мы найдем этого эмалевого старика.
А что, если он умер?
Назовите хоть одну причину для того, чтобы придумывать проблемы до их возникновения!
Да, вы правы, но если речь действительно о последнем из могикан в области эмали, то у нас появится проблема.
Когда они заходят в метро, его плащ развевается, как накидка Бэтмена.
Странно! Сабатин всегда говорит то, что думает. Я встретила вас четыре раза за двадцать четыре часа.
Правда?
Четыре раза… Это довольно странно, ведь я не встречала вас в другие дни, не так ли?
Или просто вам не нужно было знать, сколько времени, отвечает он.
Да уж. Извините ради бога.
?
Ну, за вывеску.
Вообще-то, это просто вывеска. Разве нет? Никто не заболел. Никто не умер.
По крайней мере, я должна заплатить половину.
Если никто не заболел и никто не умер, то не существует такой половины, которую надо оплатить. Выпейте со мной кофе после того как мы найдем этого эмалевого старика, и мы квиты.
На самом деле, ей нужно было купить бумагу. Завтра воскресенье. Она знает, что бумага ей понадобится. Кроме того, она не перенесла время маникюра. Обе эти мысли она выбрасывает в мусорное ведро.
Вывеска лежит на коленях. Она громоздкая, и это странно смотрится здесь, в метро. Только бы у нее был с собой Olympus. Ей не нравится ее цифровой фотоаппарат. Когда они выходят в город, то видят, что идет дождь, но в то же время светит солнце.
Как смех сквозь слезы, говорит она. Он красивый, когда улыбается, думает она. Она не видела, как он плачет. Пока.
Извините, мне надо позвонить.
Он заходит в одну из телефонных будок, на которые так щедр город.
Но у меня есть мобильный. Она забыла, что он так неблагородно отбыл в мир иной.
Спасибо. Я не люблю волны.
Волны?
Да, мне кажется, волны вредны для мозга. К тому же, мне не нравится быть доступным двадцать четыре часа в сутки. Стеклянная дверь будки захлопывается, он смотрит на нее, пока набирает номер, который написан на бумажке, и поворачивается спиной, когда говорит. Мадам Флёри рада, что он позвонил, и они договариваются, что он придет к ней завтра.
Возьмите с собой «Дом Периньон», хорошо? Только не эту жалкую «Вдову Клико». Брют, конечно. Нет, честно говоря, мне удобнее сегодня. В три часа?
Они договариваются, и когда он выходит из телефонной будки, дождь уже перестал. Простите!
Ничего страшного. Я никогда не устану смотреть на людей. Думаю, профессиональная болезнь.
Дизайнер?
Психолог?
Неплохо. Но у вас есть только три попытки.
Тогда припасу последнюю.
Так бывает, когда двое начинают нравиться друг другу. Им хочется что-то прятать и утаивать, делать открытия и находить. Как маленькие дети, которые играют в прятки. Как взрослые, которые занимаются любовью.
Если я, конечно, не ошибаюсь, то наш старик с вывесками обитает вон там! И, похоже, это правда. Старик не умер и поглаживает свою стриженую голову трясущейся рукой. Но он жив.
Да, эта вывеска… он помнит, что делал ее. Не каждый день приходится сплетать две руки на эмали таким вот образом, говорит он с ярко выраженным марсельским акцентом, и чешет свои белые волосы желтым ногтем.
Да, он помнит. Вполне возможно, вполне возможно, что у меня сохранился эскиз. Он отодвигает занавеску и заходит в подсобку. Двое взрослых людей. Смущенные, как два школьника. В магазине вывесок. Они не знают, что сказать друг другу. И она выдает свое замешательство типичным женским предположением.
А что если у него нет эскиза? Тогда это будет очень дорого?
Вы всегда переживаете раньше времени?
Нет, на самом деле нет, а надо бы. Ей надо быть внимательней к вопросам, которые она задает, и молчать, когда это необходимо. Обычно Сабатин беззаботна.
Да, есть в вещах порядок, говорит старик не без доли самодовольства.
Если посмотреть на магазин, то слово «порядок» — не то слово, которое первым приходит на ум… не говоря уже о «тряпке для пыли».
Смотрите, используя этот образец, я могу фотографически перенести рисунок и потом раскрасить его. Понимаете ли, это очень сложная и интересная графическая техника… у нас же и шаблонирование, и порошковая печать, и…
Да, вы рассказывали об этом, когда делали ее в первый раз. Да… очень интересно, лжет он во второй раз. Когда она будет готова?
«Par avion» — это роман в письмах, настоящий роман со всеми перипетиями любовного чувства — изысканная игра двух страстных людей. Встреча, срывающая с героев почтовые маски, приводит к непредсказуемым и фатальным последствиям.Иселин Херманн родилась в Копенгагене, закончила Государственное цирковое училище в Париже по классу танцев на канате; работала режиссером и актрисой в различных театрах Дании; закончила Копенгагенский университет по специальности «Скандинавская литература». В течение пятнадцати лет работала литературным редактором одного из лучших датских издательств.Роман «Par avion» переведен на семнадцать языков.
Владимир Алексеев – представитель поколения писателей-семидесятников, издательская судьба которых сложилась печально. Этим писателям, родившимся в тяжелые сороковые годы XX века, в большинстве своем не удалось полноценно включиться в литературный процесс, которым в ту пору заправляли шестидесятники, – они вынуждены были писать «в стол». Владимир Алексеев в полной мере вкусил горечь непризнанности. Эта книга, если угодно, – восстановление исторической справедливости. Несмотря на внешнюю простоту своих рассказов, автор предстает перед читателем тонким лириком, глубоко чувствующим человеком, философом, размышляющим над главными проблемами современности.
Благодаря собственной глупости и неосторожности охотник Блэйк по кличке Доброхот попадает в передрягу и оказывается втянут в противостояние могущественных лесных ведьм и кровожадных оборотней. У тех и других свои виды на "гостя". И те, и другие жаждут использовать его для достижения личных целей. И единственный, в чьих силах помочь охотнику, указав выход из гибельного тупика, - это его собственный Внутренний Голос.
Эльф по имени Блик живёт весёлой, беззаботной жизнью, как и все обитатели "Огненного Лабиринта". В городе газовых светильников и фабричных труб немало огней, и каждое пламя - это окно между реальностями, через которое так удобно подглядывать за жизнью людей. Но развлечениям приходит конец, едва Блик узнаёт об опасности, грозящей его другу Элвину, юному курьеру со Свечной Фабрики. Беззащитному сироте уготована роль жертвы в безумных планах его собственного начальства. Злодеи ведут хитрую игру, но им невдомёк, что это игра с огнём!
Шестой ангел приходит к тем, кто нуждается в поддержке. И не просто учит, а иногда и заставляет их жить правильно. Чтобы они стали счастливыми. С виду он обычный человек, со своими недостатками и привычками. Но это только внешний вид…
Рассказ из сборника «Русские женщины: 47 рассказов о женщинах» / сост. П. Крусанов, А. Етоев (2014)
Роман молодого чехословацкого писателя И. Швейды (род. в 1949 г.) — его первое крупное произведение. Место действия — химическое предприятие в Северной Чехии. Молодой инженер Камил Цоуфал — человек способный, образованный, но самоуверенный, равнодушный и эгоистичный, поражен болезненной тягой к «красивой жизни» и ради этого идет на все. Первой жертвой становится его семья. А на заводе по вине Цоуфала происходит серьезная авария, едва не стоившая человеческих жизней. Роман отличает четкая социально-этическая позиция автора, развенчивающего один из самых опасных пороков — погоню за мещанским благополучием.