Доминирующий вид - [10]

О’Хара непонимающе моргнула.

– Неважно, – сказала она, выпрямляясь в кресле. – Я точно знаю, что на всем плоскогорье Койота псовый индри теперь есть только у вас. Не согласились бы вы передать его в распоряжение профессора?

– Нет, – мстительно сказал Джей. – Он приписан к моей биостанции и нужен мне самому. Ведь вы сами утверждали мою научную программу.

О’Хара подняла со стола свою рамку и дважды перевернула ее в ладонях.

– Не могу настаивать, – сказала она наконец, видимо решив не перегибать палку. – Будьте на связи.

Джей кивнул и вышел в коридор.

* * *

В половине седьмого он в общих чертах завершил все свои дела на куполе. Образцы странных созданий и странных растений были розданы по лабораториям, информация, собранная автоматическими регистраторами, перекочевала в компьютеры заинтересованных лиц, а непосредственное Соммерсовское начальство было по всей форме ублажено подробными отчетами.

Джей стоял в восточном коридоре восьмого яруса и, облокотившись на никелированные перила, смотрел вниз, в пропасть проезда, где возле служебного лифта медленно разворачивался грузовой транспортер. Отсюда транспортер походил на жука, из тех, что обычно прикидываются серым неровным камешком. В ладони Джейслава был крепко зажат син-син. Слава богу, что хоть внутри станции нет проблем со связью. Джей уже успел позвонить Филу и договориться о встрече в половине десятого на верхнем ярусе. Толстяк попытался принять оскорбленный вид, но обиды и ссоры были не его стихией.

Джей покосился на свой правый ботинок, возле которого больше не стоял объемистый ящик переносного контейнера. Чуть посомневавшись, он поднес син-син к лицу и велел установить соединение с директором Шенье, затем отменил вызов и назвал другого адресата.

Ярич ответил не сразу. Наконец, объемное лицо появилось над голоэкраном.

– А, Славик, – сказал Ярич не слишком приветливо. – Извини, мы тут все в трудах.

– Я не задержу, – поспешно сказал Джей. – Что там с «термитами»? Будет до завтра хоть один?

Ярич почесал шрамы над бровью:

– За резервный, которого манта помяла, мы еще и не брались, но там работы до жопы. А другой, может быть, и успеем починить, если какие-то проблемы не повылезут. А ты что, за «шмеля» своего беспокоишься?

– Нет-нет, – поспешно проговорил Джей. – Работайте, не буду отвлекать.

Он отключился, постоял еще пару минут, глядя, как ловкие паучки разгружают транспортер, и опять поднял син-син.

Центральный пункт связи на девятом ярусе ответил почти сразу.

– Да, господин Вагош, – сказал оператор. – Нас предупреждали… Да, связь есть, даже с Миленцем (он назвал самую далекую автономную станцию сектора) и даже картинка вполне устойчивая. Заходите прямо сейчас… Ждем…

Джей спрятал син-син в карман, еще раз поглядел вниз, на транспортер, и вызвал лифт.

– Девятый, – сказал он, входя в кабину.

Глава 3

Лес стоял вокруг, будто струны чудовищного пианино, как ни попадя натянутые шутником настройщиком. За два дня путешественники успели довольно далеко уйти на юго-запад, и теперь между тонких стволов хлыстовника все чаще стали попадаться толстенные колонны хрустальной секвойи. Уже несколько раз Джей видел фиолетово-лаковые необъятные звезды раффлезии.

Приближался сезон семяпадов, и в воздухе уже вовсю кружились цветные снежинки пуха. Шимицу раздал новичкам мембраны для носа, но надевать их пока никто не спешил. Влажная духота поднималась от пестрого мха, и, хотя капиллярные подкладки походных комбинезонов исправно охлаждали разгоряченное тело, к полудню становилось по-настоящему жарко.

Джей покосился на Росарию. На девушке был серо-голубой «Робинзон форест», неплохая модель, хотя и перегруженная излишними прибамбасами. Сам Джейслав предпочитал носить «Сафари дистант». Скромно, эффективно и со вкусом.

Где-то позади сипло гудели движки мотокаров, с трудом пробирающихся в сторону поляны.

– Куда идем? – спросил Шимицу, озабоченно разглядывая частые струны хлыстовника прямо по курсу. – Слева вроде как посвободней.

Джейслав задумчиво поглядел налево, затем оглянулся на высокого сухощавого японца.

– Нет, – сказал он. – Налево идти не стоит. Завязнем. Лучше обогнем справа.

– А максики пройдут? – спросил Шимицу, имея в виду грузовые мотокары «макси».

– Должны, – сказал Джей. – Еще километров тридцать и начнется старая просека, если мы не слишком отклонились к югу и если она окончательно не заросла. Повезет, будем у Кроличьего ущелья завтра к обеду…

– Глядите, – вдруг позвала Росария, – там что-то по стволу вверх пробежало, вот по этому, по толстому.

Молодая женщина, задрав голову, сделала несколько шагов в сторону секвойи.

– Росария, вернитесь туда, где стояли, – сказал Джей.

Девушка обернулась.

– Стоять под секвойями нельзя, – Джей подцепил носком ботинка высохший и вылущенный стробил размером с небольшой ананас. Росария недоуменно воззрилась на здоровенную шишку.

– Такие штуки иногда падают сверху, – пояснил Джей. – Можно серьезно травмировать голову.

Росария опасливо отступила на несколько шагов. «Вот так-то лучше», – подумал Джей.

– Я про это читал, – подал голос молодой гидробиолог Марсель, увязавшийся вместе с Росарией вслед за Вагошем и Шимицу в маленькую рекогносцировку. – Женские шишки хрустальной секвойи довольно велики, после созревания они падают вниз… Правда, я думал, что сезон начинается немного позже.