Домик на побережье - [12]

– Я так и понял, еще когда был на Треско. Мне сказали, что катер придет через час. Как же я удивился, когда они предложили оставить багаж около кафе и пойти прогуляться!

– Ты так и сделал? – Триш смотрела на него, словно завороженная его томным взглядом.

Он подошел совсем близко. Теперь их разделяли лишь несколько дюймов. Триш не двигалась, иначе она тут же выдала бы свой страх. Казалось, какая-то непреодолимая сила толкала ее к нему.

– Увы, не смог. Не привык: ведь в городе такое невозможно себе представить. Не мог же я оставить свой бесценный чемоданчик с компьютером. Сделал несколько звонков по своему сотовому, с подозрением взирал на каждого, кто приближался к моим вещам ближе чем на сто ярдов.

Триш не слышала, что он говорил. Словно очарованная, она смотрела на его чувственные губы, которые теперь были полураскрыты, словно для…

Вонзив ногти в ладони, она заставила себя очнуться от грез.

– Надеюсь, ты позвонил Луизе, – резко проговорила она.

– Я оставил для нее сообщение на автоответчике.

– Значит, она знает, что ты здесь.

– Нет. – Его глаза странно сверкнули. – Не думал, что ее бы это обрадовало. А тебя?

– Кажется, она думает, что я представляю угрозу. – Она делано рассмеялась и отвернулась.

– Но это ведь неправда, да? – В голосе слышалось предостережение.

– Да какая может быть от меня угроза? – Набравшись храбрости, она повернулась к нему, с ужасом обнаружив, что он стоит почти рядом. Лицо его было серьезно. – Посмотри на меня! – воскликнула она, нервно рассмеявшись.

В голосе слышалась боль. Ей не хотелось быть для него некрасивой. Однако следовало признать, что это так.

– Смотрю, – отозвался он, недовольно нахмурившись.

– Я знаю, что не красавица, Адам, – уверенно начала она. – Бабушка делает мне стрижку, впрочем, челку испортила я сама. Я не пользуюсь косметикой, не могу похвастаться красивыми нарядами, да и потом, я чужая в твоем мире. А вот Луиза – совсем другое дело.

В его глазах появился жесткий блеск.

– Да, это так. Красива, изысканна, умеет вести себя в обществе.

Триш рассмеялась в ответ на его хвалебную речь. Не хватало только снова выдать себя!

– Ладно, ладно! Не заставляй меня чувствовать себя ничтожеством!

Он погладил тыльной стороной ладони ее нежную, тронутую загаром щеку. От неожиданности у нее перехватило дыхание.

– Ничтожество? – Он странно взглянул на нее. – Но ведь ты красива. – Он отнял руку, голос снова звучал как обычно. – По-своему.

– Да уж, ты знаешь, как сделать комплимент девушке, – с усмешкой ответила она, за улыбкой скрывая боль. И уязвленную гордость. Ей хотелось, чтобы он снова прикоснулся к ней, пусть даже из жалости.

И он действительно прикоснулся к ней, взяв ее за руки. Она же стояла как вкопанная, с трудом подавляя в себе желание прижаться с облегченным вздохом к его груди.

– А что, если бы я и вправду сделал тебе комплимент? Например, сказал бы, что ты самая красивая женщина, которую мне приходилось знать, самая щедрая, самая добрая… и желанная?

В его голосе слышалось лукавство, словно собственные слова казались ему полнейшей нелепостью. Глаза странно блестели. Должно быть, он едва сдерживался, чтобы не рассмеяться, решила Триш.

– Я бы лишилась чувств от изумления! – честно ответила она. – Покатилась бы со смеху. Посоветовала бы тебе надеть очки. Позволь, Адам, мне нужно идти. Меня ждут дела!

Триш бросилась в сад, где принялась яростно воевать с сорняками. Интересно, он заметил, что она до сих пор испытывает слабость в его присутствии? Триш решительно взялась за морковную грядку и работала тяпкой до тех пор, пока все сорняки не были уничтожены.

– Триш!

Бархатный голос прозвучал чересчур близко, и она резко обернулась, залившись краской.

– В чем дело?

Он молча протянул ей меню. Судя по искоркам в глазах, он снова смеялся. В этом не было сомнения. Чувствуя себя униженной, она выхватила у него меню. Никогда больше она не выдаст своих чувств!

– Прекрасно. Великолепные блюда, – восхищенно проговорил он. – Учитывая ограниченные возможности островитян, меня удивило…

– Что мы можем позволить себе не только тушеные мидии и одуванчики? – Пожалуй, слова прозвучали несколько резковато. – Сделаю тебе бутерброды с морской капустой, если захочется отведать местный деликатес!

Адам усмехнулся.

– Я знаю, что ты прекрасно готовишь. Было бы глупо отказываться. Так что мне, пожалуйста… Ну вот, забыл! Дай-ка взгляну… – Он дружески обнял ее за плечи, глядя в меню. – Вспомнил, – пробормотал он ей на ухо. – Спаржу под соусом, луковый салат, картофельный суп и бараньи котлеты, а также клубнику и бутылку вина. У меня уже текут слюнки.

Она отвела взгляд. Он был так близко, что дыхание обжигало ей щеку, а улыбка была просто обезоруживающей; и ее это злило. Чего он добивается? Зачем этот бесцельный флирт?

– Придется потерпеть, – холодно проговорила она. – А то нечем будет переваривать пищу. Ужин только в полвосьмого.

Он снял с ее волос лепестки герани, придвинувшись так близко, что стоило ей повернуть голову, их губы встретились бы.

– Некоторые вещи, – отозвался он, задумчиво приглаживая блестящие черные пряди, – только выигрывают оттого, что приходится ждать.