Дом, забытый временем - [99]

Тем временем Элисон оправилась от шока.

— Ржут как кони, — с привычной дерзостью бросила.

— Интересно, над чем?

— Да явно какая-нибудь пошлость… Ладно, идем.

Титантотум задрал над головой копье и свободной рукой поманил гостей за собой. Хьюберт забрал у Элисон чемодан, и антропологи шагнули за вождем. В следующий момент их окружили нотантанавиты. Трое спереди, трое сзади, и по трое с каждой стороны. Возглавляемая Титантоту-мом колонна отправилась в путь.

— Они как будто боятся, что мы сбежим, — нервно произнес Хьюберт.

— Глупости! — отмахнулась Алисон. — Нас просто охраняют.

— Но от кого? На планете нет диких зверей. На этот счет в «Подробном отчете», страница сто одиннадцать…

— Отчет, отчет! — В карих глазах Элисон вспыхнуло негодование. — А другие книги ты читаешь? На борту есть Кинси[26] без Купюр. Спорим, ты не удосужился его даже полистать.

— Какое отношение порочные пристрастия отдельных предков могут иметь к нашей экспедиции? — сухо спросил Хьюберт.

— А почитать просто так, для души?

Хьюберт не ответил. Элисон улыбнулась:

— Мне понравилось про домохозяйку из захолустья. У ее мужа никак не…

— Ничего не хочу слышать, — перебил ее Хьюберт.

— Ну и ладно. — Элисон обиженно замолчала.

Воспользовавшись передышкой, Хьюберт решил обозреть окрестности. Протоптанная тропа вилась среди лесов и плодородных полей с пробивающимися ростками местной зелени. «Какой чистый юный мир! — с тоской размышлял Хьюберт, — девственный край, наивно ждущий, когда его осквернят иммигранты — так непорочная девушка предвкушает, как ее подцепят на звездной улице и продадут в галактический бордель».

Антрополог вздохнул. Идеалист по натуре, он остро реагировал на суровые реалии жизни. Ему хотелось надеяться, что в галактике есть что-то выше и благороднее, нежели передовое сельское хозяйство и секс.

Он непроизвольно глянул на Элисон. Следом молнией промелькнула мысль: чего ради такая страстная особа подалась в антропологи? В глаза бросилось нарочитое покачивание бедрами из серии «не проходите мимо». Для женщины под тридцать она была на редкость хороша, но это не повод так демонстративно бравировать своими формами. Даже сейчас: ну зачем, собираясь в гости к примитивному народу, надевать такие тесные шорты? Зачем натягивать тесный свитер, такой, что ни вздохнуть ни выдохнуть? Перед кем красоваться? Перед туземцами? Это для них она размалевалась? Хотя нет… Темные как ночь ресницы у нее свои, без намека на тушь.

Как могло получиться, что она до сих пор не замужем? Наверное, запретный плод слаще брачных уз.

В следующий миг Хьюберт опомнился и вновь сосредоточился на местности. У подножия небольшой долины начиналась деревня. Отнюдь не маленькая по меркам нотан-танавитов. Около шестидесяти домиков из розовой глины хаотично раскинулись вокруг главной площади. В центре возвышалась круглая постройка, формой и текстурой отличная от других зданий.

Похоже, гостей ждали, ибо население деревни собралось на окраине. Хьюберт впервые увидел местных женщин. Почему-то в фотоприложении к «Подробному отчету» не было ни единой фотографии представительниц слабого пола.

Хьюберт покраснел так, как не краснел еще никогда. В голове пронеслось одно слово — дыни. Какая сила не дает им упасть и почему в отчете не отражен столь уникальный феномен?

Он исподтишка покосился на напарницу — узнать, как она воспринимает внезапное открытие. Он ожидал увидеть шок или, на худой конец, изумление. Однако вместо этого увидел злость. И не только злость, но и зависть.

Впервые за несколько недель Хьюберт испытал счастье. Впрочем, ненадолго. На входе в деревню вождь ткнул пальцем в землян и произнес уже знакомую фразу на своем наречии. Местные — и мужчины, и женщины, и дети — залились звонким смехом.

— Похоже, мы сразили их наповал, — пошутила Элисон, но морщинки у глаз выдавали ее обеспокоенность.

Хьюберт тоже встревожился не на шутку, особенно заметив, как изменилось поведение провожатых. Недоумение на веснушчатых лицах уступило место мрачному, целенаправленному любопытству.

В деревне Хьюберт замедлил шаг. Но тут же последовал болезненный укол ниже спины. Антрополог подпрыгнул как ужаленный. Вслед за ним Элисон.

— Минуточку! Мы граждане Земли. Вы не имеете права… — начал он и снова подпрыгнул.

Пришлось идти дальше. Хьюберт злился не столько на туземцев, сколько на штаб и запрет брать оружие. Забота о примитивных народах — это прекрасно, но должна же быть элементарная логика!

Извилистая улочка привела процессию к круглому зданию в центре площади. Издалека оно выглядело вполне безобидным, но разве с окраины разглядишь решетки на окнах? Деревянные, разумеется, но солидной толщины — руками не сломать.

Без лишних объяснений Титантотум распахнул дверь, и пленников втолкнули в полумрак. Дверь захлопнулась, громыхнул тяжелый засов.

У антропологов пропал дар речи. С улицы по-прежнему доносились смешки, сквозь прутья решетки на землян таращились любопытные нотантанавиты.

Посреди темницы стоял круглый помост, устланный соломой. Хьюберт поставил чемодан на грязный пол, а сам устроился на помосте. Вскоре к нему присоединилась Элисон.