Дом в лазурном море - [9]

Хотя Линус заучил их имена еще в начале своей карьеры в Департаменте, сейчас он даже под страхом наказания не смог бы вспомнить ни одно имя. Его мозг транслировал невнятный шум, как в сломанном радио.

Линус оглядел лица слева направо, каждому уважительно кивая и пытаясь сохранить нейтральное выражение лица.

У женщины была короткая прическа с челкой. Ее платье украшала крупная брошь в виде жука с радужным панцирем.

Один из мужчин, с тяжелыми челюстями, был почти лыс. Он высморкался в платок и закашлялся.

Второй мужчина в очках, слишком больших для его лица, был худым как палка. Линус невольно подумал, что, если он станет в профиль, его будет вообще не видно.

Последний мужчина был моложе остальных, с волнистыми волосами и потрясающе красив. Линус узнал его сразу – именно он с улыбкой вручил ему засохшую ветчину.

Он и заговорил первым:

– Спасибо, что пришли, мистер Бейкер.

У Линуса пересохло во рту. Он облизнул губы.

– Э-э… не за что.

Женщина подалась вперед:

– В вашем личном деле указано, что вы проработали в Департаменте семнадцать лет.

– Да, мэм.

– И все это время в одной и той же должности.

– Да, мэм.

– Почему?

Потому что никаких перспектив не было.

– Мне нравится моя работа.

– Правда? – спросила она, склонив голову.

– Да.

– Почему?

– Я инспектор. Не знаю, какая должность может быть важнее… Кроме вашей, конечно. Я бы не посмел…

Мужчина в очках полистал какие-то бумаги.

– Передо мной лежат ваши последние шесть отчетов, мистер Бейкер. Хотите знать, что я здесь вижу?

Линус не хотел.

– Да, пожалуйста.

– Я вижу очень внимательного человека. Никаких лишних эмоций. Поразительно холодная работа.

Комплимент?.. Тон, по крайней мере, не предполагал комплимента.

– Инспектор должен быть эмоционально отстранен, – заученно проговорил Линус.

Лысый хмыкнул:

– Разве? Откуда это? Звучит знакомо.

– Это из «Правил и положений», – подсказал Красавчик. – Странно, что вы не узнали. Вы же сами написали большую их часть.

Лысый высморкался в платок.

– Вообще-то узнал.

– А почему важно быть эмоционально отстраненным? – спросила женщина, глядя на посетителя сверху вниз.

– Пристрастный инспектор неэффективен, – сказал Линус. – Я посещаю приюты, чтобы убедиться, что они работают, как им положено. Благополучие детей в целом важно. Однако личные чувства к детям могут исказить мое восприятие.

– Но вы беседуете с детьми, – сказал Красавчик.

– Да, – согласился Линус.

– За семнадцать лет работы вы когда-нибудь рекомендовали закрыть приют, мистер Бейкер? – спросил Лысый.

Они наверняка уже знают ответ.

– Да. Пять раз.

– По каким причинам?

– Там было небезопасно.

– То есть вам все же не все равно.

Линус заволновался.

– Я и не говорил, что мне все равно. Я просто делаю то, что от меня требуется. Я не формирую личного отношения к детям, но забочусь об их благе в целом. Об этих детях некому больше заботиться. Именно поэтому они в сиротских приютах. Они не должны ложиться спать с пустым желудком или работать от зари до зари. То, что этих сирот следует содержать отдельно от обычных детей, не означает, что к ним следует иначе относиться. Все они дети, не важно, какой у них… характер или на что они способны.

– Вы правда так думаете? – спросил Лысый.

– Да.

– А что стало с детьми в тех приютах, которые вы закрыли?

Линус моргнул.

– Это вопрос к Надзору. Я даю свои рекомендации, а Надзор решает, что делать дальше. Думаю, их разместили в школах, которыми управляет Департамент.

Красавчик откинулся на спинку стула и посмотрел на остальных.

– По-моему, он идеально подходит.

– Согласен, – сказал Лысый. – Для такого дела нам нужен именно он.

Очкастый пристально посмотрел на Линуса.

– Вы умеете держать язык за зубами, мистер Бейкер?

Линус почувствовал себя оскорбленным.

– Я каждый день работаю с магической молодежью, – произнес он чуть более резко, чем собирался. – И никогда не болтаю об этом.

– Да, он годится, – кивнула женщина.

– Простите, но могу я спросить, о чем именно вы говорите? Для чего я гожусь?

Красавчик потер лицо рукой.

– Что будет сказано дальше, не должно покинуть эту комнату, мистер Бейкер. Вам ясно? Четвертый уровень секретности.

Линус мысленно ахнул. Четвертый уровень секретности – это высшая категория. Однажды он имел дело с секретностью третьего уровня. В приюте была девочка, которая оказалась банши – вестницей смерти. Департамент уведомили, что она начала рассказывать другим детям об их скорой смерти. Оказалось, конечно, что она была совершенно права. Директор приюта задумал использовать детей в языческом обряде жертвоприношения. Линусу удалось сбежать вместе с детьми, после чего ему дали двухдневный отпуск – и это был самый его длинный отпуск за много лет.

– Почему я? – спросил он почти шепотом.

– Потому что такое больше никому не доверишь, – просто сказала женщина.

Линусу следовало бы возликовать. Но он ничего не чувствовал, кроме страха, скрутившего живот.

– Отнеситесь к этому как к обычной инспекции, – пожал плечами мужчина в очках. – Мы не получили известий о нарушениях, но приют, в который вы поедете… он особенный, мистер Бейкер. Шестеро детей, которые там живут, отличаются от всех, кого вы видели прежде. Они… проблемные.