Дом у скалы. Ангел, который меня оберегает - [47]

Мужчина сел в машину. Сегодня все решится. Все будет нормально. А потом все закончится. И все будет хорошо. Всегда. Все это останется в прошлом. Забудется, как будто никогда и не случалось.

Поезд Москва — Санкт-Петербург медленно начал отъезжать от платформы. Человек, стоявший в сторонке, прислонившись массивным телом к фонарю, и внимательно наблюдавший за посадкой пассажиров девятого, купейного вагона, достал телефон.

— Да, все нормально, — сказал он. Смачно сплюнув на перрон, человек пошел по направлению к выходу из вокзала, расталкивая попадавшихся на пути людей, грубо окорачивая тех, кто начинал возмущаться. Нечего под ногами болтаться. Таскаются тут со своими чемоданами.

Неприметная «Нива» подъехала к заброшенной ферме. Автомобиль аккуратно протиснулся в дверной проем одного из сараев. Через минуту, водитель машины появился из царившей внутри темноты и пошел по направлению к «Дому у скалы».

Обойдя дом, мужчина подошел к небольшому подвальному окошечку и решительно ударил по нему локтем, обтянутым рукавом кожаной куртки. Стекло звякнуло и осыпалось внутрь мелкими осколками. Просунув руку в образовавшуюся дыру, мужчина убедился, что окошко заперто изнутри на маленький висячий замочек. Ухмыльнувшись, мужчина стукнул, по окошку, на этот раз, ногой. Еще пара ударов и деревянный «переплет» не выдержал и тоже провалился в темноту подвала. Мужчина, несмотря на достаточно высокий рост и крупное сложение, ловко протиснулся в образовавшееся отверстие и исчез в темноте.

Прохоров доехал до места, где от дороги, в сторону леса шла относительно широкая тропа, сейчас едва заметная, занесенная снегом. Он, съехал с дороги и начал осторожно продвигаться вперед. Машина, едва-едва проходила между деревьями и кустами, росшими вдоль тропинки. Далеко заезжать он не стал. В темноте с дороги машину никто не заметит, даже за редкими кустами. Заглушив двигатель, он вылез и пошел пешком в обратном направлении, в сторону дороги. «Надышусь свежим воздухом, на год вперед хватит, с этим делом», — чуть слышно проворчал он, шагая по снегу.

Подойдя к входной двери, Прохоров достал из кармана ключ, «одолженный» им еще в прошлый раз из шкафчика с запасными ключами, висевшего в прихожей. Хозяйка, злясь на его бестактные заявления и намеки, насчет нее и Северцева, не пошла, провожать его до двери, и он, воспользовавшись моментом, на всякий пожарный, свистнул ключ. Потом бы он его, естественно, вернул, нашел бы способ, может даже через Рогозина, но пока решил пусть будет. И не ошибся. Пригодился ключик. Дверь открылась с легким щелчком. В доме было тихо. Хозяйки с детьми не было. Дом был пуст, и находился в полном его распоряжении. Прохоров постоял в раздумье. Он был уверен, что тот, кто ему нужен, придет сегодня. Возможно, конечно, завтра. Но скорее всего, все же сегодня. Его, вероятно, поджимает время. Прохоров это чувствовал.

Следователь медленно поднялся по лестнице. Нужно осмотреть спальню хозяйки и кабинет. То, что нужно убийце, наверняка там. Он осторожно толкнул первую дверь. Посветил фонариком. Детская. Куча машин, роботов, компьютер. Вторая комната тоже явно принадлежала одному из сыновей хозяйки. Примерно тот же набор, жизненно-необходимых маленькому мальчишке для счастья вещей. Дальше, наконец, была спальня самой хозяйки. Прохоров зашел в комнату. Открыл по очереди дверцы шкафа. Нет. В шкафу только одежда. На тумбочке возле кровати будильник, больше ничего нет. Прятать эту вещь она бы не стала. Для нее она не представляет ценности, она вообще даже не догадывается, что, весь сыр-бор именно из-за нее. Прохоров вышел и прикрыл за собой дверь. Ручка издала еле слышный щелчок.

Прохоров пошел дальше. Следующая дверь была приоткрыта. Он осторожно толкнул ее и посветил внутрь. Он успел только рассмотреть письменный стол, за ним книжный шкаф, а между столом и шкафом силуэт человека. Прохоров открыл рот, что бы крикнуть: «Руки за голову», — но не успел. Раздался хлопок, и следователь почувствовал, как нестерпимой болью обожгло бок. «Вот, придурок», — чувствуя, как непослушное тело оседает на пол, обругал он сам себя.

— Шевельнешься, и ты покойник, — прозвучало где-то далеко-далеко, за тысячи, а может за миллионы километров. Прохоров попытался рассмотреть говорившего. Но было слишком темно. Мысли ворочались в голове медленно. Глаза закрывались сами собой. Послышался звук глухого удара, стон. Через несколько секунд зажегся свет. Прохоров зажмурился.

— А ты догадливый, мент, — насмешливо сказал мужской голос. Прохоров слегка приоткрыл глаза. Напротив него стоял высокий темноволосый мужчина, с грубым лицом. Прохоров узнал его.

— Господин Северцев. Вы-то, какими судьбами здесь? — делая над собой усилие, просипел следователь.

— Ну, не один ты такой умный. Хотя, не такой уж ты и умный, раз на пулю, как последний лох нарвался.

— Что Вы здесь делаете? — повторил Прохоров.

— Соскучился. Ностальгия. Бывший дом. Бывшая страна, — ухмыльнулся Северцев.

— Что с ним? — скосив глаза, на лежащего на полу человека, спросил Прохоров.

Северцев пожал плечами.

— Лежит. Отдыхает.

— Живой?