Дом у дороги - [3]

Калитку в сад открыли,

Железом кованых лопат

Устало грюкнули не в лад.

Присели, закурили.

И улыбнулся, обратись

К хозяйке, старший вроде:

– Хотим тут пушечку у вас

Поставить в огороде.

Сказал, как будто человек

Проезжий, незнакомый,

С конем просился на ночлег,

С телегой возле дома.

Ему и ласка и привет.

– Не уходите только,

Не покидайте нас…

– Да нет, —

Переглянулись горько.

– Да нет, от этой конопли

Мы не уйдем, мамаша.

Затем, чтоб все уйти могли, —

Такая служба наша.

– И ты спеши, – сказал боец,

Поскольку эту пушку,

А заодно и твой дворец

Уж он возьмет на мушку.

А впрочем, малость погоди, —

Прислушавшись, добавил: —

Кладет уж вон где, впереди,

Как раз по переправе.

Земля вокруг как на волне,

И день оглох от грома.

– Вот жизнь: хозяин на войне,

А ты, выходит, дома.

А у нее про всех готов

Один вопрос печальный:

– Сивцов – фамилия. Сивцов.

Не слышали случайно?

– Сивцов? Постой, подумать дай.

Ну да, слыхал Сивцова.

Сивцов – ну как же, Николай,

Так он – живой, здоровый.

Не твой? Ага, а твой Андрей?

Андрей, скажи на милость…

Но чем-то вроде дорог ей

И тот однофамилец.

– Ну, что, друзья, кончай курить.

Разметил план лопатой

И стал усердно землю рыть

Солдат в саду солдата.

Не для того, чтоб там взросла

Какая-либо штука,

И не нарочно, не со зла,

А как велит наука.

Он рыл окоп, по форме чтоб

И глубина и бруствер…

Ах, сколько в том рытье одном

Покорной делу грусти.

Он делал дело – землю рыл,

Но, может, думал мельком

И даже, может, говорил,

Вздыхал:

– Земля, земелька…

Уже они по грудь в земле,

Зовет к столу солдатка,

Как будто помочи в семье,

Обед и отдых сладкий.

– Устали, кушайте.

– Ну что ж,

Горячего, покамест…

– Еще, признаться, грунт хорош,

А то бывает – камень…

И первым старший ложку нес,

А вслед за ним солдаты.

– А что, богатый был колхоз?

– Нет, не сказать богатый,

Не так, а все-таки. Хлеба

Сильнее за Угрою…

– Смотри, притихнула пальба.

– Детишек трое?

– Трое…

И общий вздох:

– С детьми – беда. —

И разговор с заминкой.

Жирна не вовремя еда,

Грустна, как на поминках.

– Спасибо наше за обед,

Хозяюшка, спасибо.

А что касается… так – нет,

Не жди, беги как-либо.

– Постой, – сказал другой солдат,

В окно с тревогой глядя: —

Смотри, народ как раз назад

Потек.

– Чего бы ради?

Дорога пыльная полна,

Идут, бредут понуро.

С востока к западу война

Оглобли завернула.

– Выходит, он уж впереди.

– А что ж теперь, куда же?

– Молчи, хозяйка, и сиди,

Что дальше – день покажет.

А нам стеречь твой огород,

Хозяйка, – дело худо,

Выходит, наш теперь черед

Искать ходов отсюда.

И по лихой нужде своей

Теперь они, солдаты,

Казалось, женщины слабей,

И не виновны перед ней,

А все же виноваты.

– Прощай, хозяйка, жди, придем,

Настанут наши сроки.

И твой найдем приметный дом

У столбовой дороги.

Придем, найдем, а может, нет;

Война, – нельзя ручаться.

Еще спасибо за обед.

– И вам спасибо, братцы.

Прощайте.—

Вывела людей.

И с просьбой безнадежной:

– Сивцов, – напомнила, – Андрей,

Услышите, возможно…

Шагнула вслед, держась за дверь,

В слезах, и сердце сжалось,

Как будто с мужем лишь теперь

Навеки распрощалась.

Как будто он ушел из рук

И скрылся без оглядки…

И ожил вдруг в ушах тот звук,

Щемящий звон лопатки:

Коси, коса,

Пока роса,

Роса долой —

И мы домой…

ГЛАВА 5

Вам не случилось быть при том,

Когда в ваш дом родной

Входил, гремя своим ружьем,

Солдат земли иной?

Не бил, не мучил и не жег, —

Далеко до беды.

Вступил он только на порог

И попросил воды.

И, наклонившись над ковшом,

С дороги весь в пыли,

Попил, утерся и ушел

Солдат чужой земли.

Не бил, не мучил и не жег, —

Всему свой срок и ряд.

Но он входил, уже он мог

Войти, чужой солдат.

Чужой солдат вошел в ваш дом,

Где свой не мог войти.

Вам не случилось быть при том?

И бог не приведи!

Вам не случилось быть при том,

Когда, хмельной, дурной,

За вашим тешится столом

Солдат земли иной?

Сидит, заняв тот край скамьи,

Тот угол дорогой,

Где муж, отец, глава семьи

Сидел, – не кто другой.

Не доведись вам злой судьбой

Не старой быть при том

И не горбатой, не кривой

За горем и стыдом.

И до колодца по селу,

Где есть чужой солдат,

Как по толченому стеклу,

Ходить вперед-назад.

Но если было суждено

Все это, все в зачет,

Не доведись хоть то одно,

Чему еще черед.

Не доведись вам за войну,

Жена, сестра иль мать,

Своих

Живых

Солдат в плену

Воочью увидать.

…Сынов родной земли,

Их стыдным, сборным строем

По той земле вели

На запад под конвоем.

Идут они по ней

В позорных сборных ротах,

Иные без ремней,

Иные без пилоток.

Иные с горькой, злой

И безнадежной мукой

Несут перед собой

На перевязи руку…

Тот хоть шагать здоров,

Тому ступить задача, —

В пыли теряя кровь,

Тащись, пока ходячий.

Тот, воин, силой взят

И зол, что жив остался.

Тот жив и счастью рад,

Что вдруг отвоевался.

Тот ничему цены

Еще не знает в мире.

И все идут, равны

В колонне по четыре.

Ботинок за войну

Одних не износили,

И вот они в плену,

И этот плен – в России.

Поникнув от жары,

Переставляют ноги.

Знакомые дворы

По сторонам дороги.

Колодец, дом и сад

И все вокруг приметы.

День или год назад

Брели дорогой этой?

Год или только час

Прошел без проволочки?..

«А на кого ж вы нас

Кидаете, сыночки!..»

Теперь скажи в ответ

И встреть глаза глазами,

Мол, не кидаем, нет,

Глядите, вот мы с вами.

Порадуй матерей

И жен в их бабьей скорби.

Да не спеши скорей

Пройти. Не гнись, не горбись…

Бредут ряды солдат