Дом счастья - [41]

Марк сжал ее лицо в ладонях.

— И все-таки тогда ты удрала, — поддразнил он ее. — Почему же ты не разбудила меня и не сказала, что чувствуешь? Чего ты от меня ждала?

И он подарил ей влажный, чувственный поцелуй.

— Понимаешь, Найджел сказал мне, что у тебя двухмесячный лимит на романы, и я испугалась, — откровенно призналась она. — Я боялась любить тебя, боялась подпускать тебя к себе, потому что ты мог разбить мое сердце.

— С тобой у меня романа не было, — тихо возразил Марк. — Это была жизнь. Я всю жизнь ждал только тебя. Девушка моего сердца. А до тебя… — Он пожал плечами.

— Но мне ты говорил, что тебе нужен только дом. А я — часть сделки.

— Я говорил так, чтобы обезопасить себя. И чтобы не отпугнуть тебя. Видишь ли, любимая, я тогда считал, что тебе нужен Найджел.

— Найджел! — возмущенно воскликнула Элен и рывком села. — Наверное, у меня был временный паралич. Он советовал мне спросить тебя про Ангелину Валлон. Он… он намекал, что она — твоя любовница.

— И ты ему поверила? Почему же не спросила меня?

— Потому что твой ответ был непредсказуем, — пояснила Элен и перевела дыхание. — Я слышала твой разговор о ней с Аленом, чем отнюдь не горжусь. И Найджел как будто подтвердил твои слова. Так что меня могло ждать жестокое разочарование. — Она помолчала. — А ты почему не спрашивал меня о Найджеле?

— Потому что я сказал себе: когда мы поженимся и будем вместе в постели, я смогу заставить тебя позабыть о нем, — жестко сказал Марк. — И тогда я бы смог убедить тебя полюбить меня. В такой степени я был самоуверен и глуп.

— Я боролась с тобой, защищая себя, — сказала Элен. — Но все-таки не могла избавиться от тяги к тебе. Кстати, те деньги… Я отдала бедным в церкви в Сен-Бенуа.

Марк усмехнулся.

— Достойный поступок, дорогая.

— Теперь я об этом жалею, — вздохнула Элен. — Теперь-то нам не был бы лишним каждое пенни.

Марк рассмеялся.

— Не так уж все и плохо, моя малышка.

— Марк, не надо лицемерия. Ален сказал, что ты боролся за последнее, что у тебя есть. И мне кажется, что мы с тобой не должны здесь находиться. Особенно в такой позе, — добавила она с ужасом. — В любую минуту может войти охранник. Ты не очистишь какой-нибудь стол? Я бы тебе помогла…

— Элен, — ласково прервал ее Марк, — в этом нет необходимости.

— Мне бы полагалось расстраиваться. Ты потерял «Фабрикейшн Рош», а я-то знаю, что для тебя значила фирма. Как это тяжело…

— Сердце мое, — терпеливо проговорил Марк. — Я ничего не потерял. Я был близок к провалу, но сумел победить. Компания остается за мной.

Элен смотрела на него, раскрыв рот.

— Но Ален говорил…

— Ален — реалист. Он знал, что шансы были против меня. Но я давно подозревал, что кое-кто готовит «переворот» в совете директоров. Перед нами внезапно встали новые проблемы, с которыми мы раньше не сталкивались. — Марк принялся мрачно считать на пальцах. — Саботаж, забастовки, обвинения в расизме, похищения ключевых работников и требования выкупа. — Он покачал головой. — Кому-то понадобилось приобрести «Фабрикейшн Рош» за небольшую цену, и я не сразу догадался, что здесь замешана Ангелина Валлон. Но я понимал, что я — не единственная ее мишень. Естественно, не все ей сопротивлялись, но многие были с ней не в ладах.

Глаза Элен распахнулись.

— Но ее муж…

— Этот ее Эркюль — обыкновенный простак. — Марк поморщился. — Он молился на нее, а она вертела им, как хотела. Он вбил себе в голову, что ее красота делает ее жертвой соблазнителей, а она исключительно невинна. Но мои юрисконсульты сообщили мне, что наконец составили досье ее похождений, подкрепленные показаниями жертв. Поэтому я успел представить Эркюлю документы перед сегодняшним собранием и стал свидетелем того, как он едва не лопнул от такого сюрприза. Мне, признаюсь, было неуютно. Я почувствовал себя убийцей. Зато его притязания — и притязания его союзников в совете директоров — на «Фабрикейшн Рош» лопнули вместе с ним.

— Значит, ты не нуждался в деньгах, которые я тебе привезла. — Элен не сумела скрыть нотку горечи в своем голосе.

— Но я нуждался в любви, которую ты привезла с собой. — Марк крепче прижал Элен к себе. — Это самый драгоценный подарок, любимая. — Он помолчал, гладя живот, в котором зарождалась жизнь его ребенка. — Впрочем, — сказал он наконец, — мы можем использовать эти деньги, чтобы попытаться выкупить Монтигл.

Элен медленно покачала головой.

— Нет. Это прошлое, оно ушло. А я хочу сделать вложение в наше будущее. Найти новый дом для нас и наших детей. — Она замялась. — Марк… Когда я сюда вошла, ты не был похож на человека, который только что одержал блестящую победу. Ты был… грустным.

— Я думал о тебе, — просто признался Марк. — И обо всех ошибках, которые умудрился совершить. Я раздумывал, как оказаться с тобой, как все тебе объяснить, как просить прощения. А когда ты вошла и улыбнулась мне, я как будто увидел перед собой чудо. — Он наклонил голову и нежно и осторожно овладел ее губами. — А теперь, жена моя, мой долг — одеть тебя и накормить. Но единственное ложе, которое я могу тебе предложить, находится в моей квартире. А ты никогда не хотела там бывать.

— Я считала, что у меня есть на то основания, — сказала Элен, — но ошибалась. Я во многом ошибалась. — Она позволила Марку поднять себя на руки, обвила рукой его шею, а в ее глазах зажглись доверие и радость. — Пожалуйста, Марк, отвези меня домой.