Дом проблем - [195]
— Есть! — вдруг неожиданно для самого себя крикнул в полный глас Мастаев, так что прохожие шарахнулись от него, как от прокаженного.
А ему неожиданно отчего-то стало радостно, ведь он всегда не как все: чеченец, невменяемый. Вопреки всему. От этих мыслей кровь, как барабан, словно покоряет Басхой-лам, в висках, а в груди стал возгораться жар.
«Надо найти и спасти Кнышевского», — твердо решил он. Главное, он живой. Где-то рядом — в Москве или Подмосковье. Тут же, как подсказка, он увидел прямо напротив, через дорогу, огромный магазин — «Московский дом книги». Нужна карта столицы и пригорода.
Через подземный переход он перешел и уже входил в магазин, как увидел на ступеньках мужчину, как Кнышевский, присосавшегося к сигарете и чем-то напоминающего его.
Ваха уже давно не курил, а тут как потянуло. И главное, он подумал, что Кнышевский, небось, тоже очень хочет курить, а есть ли у него табак?
Не заходя в магазин, Мастаев двинулся вдоль броских витрин в сторону ларька «Табак», а тут в ряд стеллажи — книжный развал — дорогие книги, все обернуты в целлофан, чтобы не промокли. И его взгляд, ищущий карту, выхватил название — «Атлас офицера».
— Очень редкая, хорошая книга, всего шесть тысяч, — подсказал молодой продавец-туркмен (москвичи в непогоду уже и книги продавать ленятся). — Сейчас покажу, — продавец довольно ловко стал сдергивать целлофан с книги. Вдруг Мастаев увидел в самом низу без целлофана и уже обляпанный, до боли знакомый томик ПСС Ленина. Он наклонился, помня, что это шикарное издание всегда стояло на почетном месте, за стеклом. Раскрыл и словно током — на первой странице четкая печать — «Чечено-Ингушский обком КПСС — Дом политпросвещения», а перед глазами коллекционер ленинизма Кныш — Кнышев — Кнышевский:
— Сколько стоит?
— Э-э, — задумался туркмен. — Сейчас спрошу, — он стал набирать мобильный. А-а, эта грязная синяя книга, внизу, сколько стоит? — справляется у хозяина прилавка, а Мастаев выхватил трубку:
— Сколько стоит Ленин?
— Три тысячи. За две пятьсот отдам, — четкая дикция москвича.
— Это одна книга?
— Нет, полное собрание.
— Полное собрание Ленина, 55 томов стоит в два раза меньше, чем какой-то «Атлас офицера».
— Хе-хе, да кому Ленин нынче нужен?
— Мне нужен. Полное собрание, — разгорячен Мастаев. — Срочно, две, нет, три цены — за скорость доставки.
— Э-э, — как туркмен, задумался хозяин. — Понимаете, это сосед по даче.
— Где сосед? Телефон?
— Э-э, простите, а я не продешевил, или крамола — ленинизм возвращается?
— Вы не продешевили, продешевил сам Ленин с народом, то-то его не хоронят. А ленинизм никуда и не уходил, был, есть и будет, пока мы такие рабы.
— Э-э, не телефонный разговор.
— Да, деньги и товар пока что по эфиру не передаются, — возбужден Мастаев. — Где мы встретимся?
Как ни торопился Мастаев, подключив все свои силы и возможности, а лишь через два дня он попал в Талдомский район, что в трехстах верстах на север от Москвы. Местный дачник — коллекционер, увидев решительный вид Вахи, выложил тома Ленина и прочую советскую атрибутику, которую доставляет местная алкоголичка — ее запасы безграничны, как и потребляемая ею водка. А фамилия у нее, как у матери, Рябинова. Вот почему Ваха их не мог найти.
Войдя в дом, если его можно было так назвать, где жила сестра Кнышевского и ее сожитель, Мастаева чуть ли не вырвало, вылетел пробкой. И тут добрые односельчане подсказали — рядом живет мать.
Все-таки трудно Вахе понять своего друга Кнышевского, как и всю Россию. Ну как можно? Столько денег иметь, себе квартиры и замки отстроить. А дом матери?.. Древняя, перекосившаяся лачуга, как и ее обитательница, уже сгорбленная, совсем беззубая старушка, и глаза затуманенные, блеклые. А Митрофан Аполлонович — в нее, и на него она жалуется:
— Пропал, мой родименький, пропал. Он всегда вот так пропадал на год, бывало и больше, а потом объявится, как летний снег — на час-два, и вновь исчезает. Иногда письма и телеграммы шлет. А в последний раз был — две ночи ночевал здесь: грустный, беспокойный. Постарел. Все меня обнимал, целовал. А сколько еды накупил, сказал, что месяц будет здесь, а потом меня в царские хоромы увезет. А через два дня вдруг засобирался и опять пропал.
— А когда это было? — осторожно спрашивает Мастаев.
— Под Новый год… с тех пор еще справила Новый год, и еще на носу, и мне помирать пора. Денежек на похороны и поминки нет, пенсию дочка отнимает, пьет, зараза. А Митрофанушка, родименький, все никак не объявится. Вот только странное письмецо прислал.
Под слежавшимся, затхлым, измызганным матрацем целый склад корреспонденции и даже потемневшие «треугольники» военных лет (вот откуда у Кнышевского страсть к коллекционированию), — а это письмо совсем свежее, очень краткое и туманное. На одной стороне явно книжного листка почти полностью стерт или чем-то выведен типографский текст и крупно: «Мама, прости! Твой Митрофан!» А на другой для Мастаева очень знакомое:
«11.08. 1921 г. Наши дома — загажены подло. Закон ни к дьяволу не годен. Надо в десять раз точнее и полнее указать ответственных лиц (и не одного, а многих, в порядке очереди) и сажать в дурдом беспощадно.
Роман «Седой Кавказ», опубликованный в 2001 г., – остросюжетное, динамичное и захватывающее произведение. В нем как нигде более показана полная деградация и разложение советского строя, описан механизм распада огромной державы под величественным названием СССР. Эта перемена приводит к масштабным социальным потрясениям, меняет не только устои, но и жизненные ориентиры некоторых людей. «Седой Кавказ» – масштабное и где-то эпическое произведение. В нем много остроконечных граней, которые представлены в разных оттенках.
«Аврора» — роман о некоторых реалиях новейшей истории нашей страны. В основе сюжета — судьбы людей, являющихся невольными участниками трагических событий, происходящих в современной России. Герои романа — представители нашего общества, которые страдают, мучаются, верят, любят… и надеются.Роман «Аврора» о любви и чеченских войнах, о восстановлении научно-исследовательского института в военные годы, в первые годы после завершения войны.Мало кто в России, надо полагать, сейчас помнит о том, какая она, война, насколько отвратителен и страшен её лик.
Предыстория написания этого произведения такова. В одном из своих выступлений, посвященных военным действиям на Кавказе, лауреат Нобелевской премии немецкий писатель Гюнтер Грасс высказал мнение, что, если кто-нибудь из писателей напишет об этой войне роман, то она непременно закончится. Идея буквально захлестнула воображение автора этой книги, который хорошо знал, что такое война, потому что жил в ней, ее ощущал, от нее страдал, мучился и верил… Роман впервые был опубликован в 2003 году. Канта Ибрагимов – писатель, доктор экономических наук, профессор, академик Академии наук Чеченской Республики, лауреат Государственной премии Российской Федерации в области литературы и искусства, – известен широкому читателю по романам: «Прошедшие войны» (1999), «Седой Кавказ» (2001), «Детский мир» (2005), «Сказка Востока» (2007), «Дом проблем» (2009).
Роман «Сказка Востока» (2007) повествует об исторических событиях конца XIV — начала XV веков, о времени, когда на бескрайних просторах Евразии, от границ Китайского царства до берегов Средиземного моря, господствовала «империя» Тимура Великого (прозванного европейцами — Тамерланом), одного из самых жестоких последователей Чингисхана. Образу тирана-завоевателя в романе противостоит Молла Несарт — прототип Хаджа Насреддина, великого ученого, философа-гуманиста и пророка тех лет. Роман впервые опубликован в 2007 году.Глубокий исторический анализ судьбоносных для современной цивилизации катаклизмов средневековья сочетается с занимательностью сюжета, не лишенного приключенческой выразительности и литературно-художественного вымысла.Канта Ибрагимов — писатель, доктор экономических наук, профессор, академик Академии наук Чеченской Республики, лауреат Государственной премии Российской Федерации в области литературы и искусства, — известен широкому читателю по романам: «Прошедшие войны» (1999), «Седой Кавказ» (2001), «Учитель истории» (2003), «Детский мир» (2005), «Дом проблем» (2009).
Стигал – это человек, через судьбу которого прошла жуткая безумная «чеченская» война на стыке последних тысячелетий со всеми её катаклизмами – горем, предательством, потерей близких. Повествование романа ведется от лица героя, который лечится от онкологического заболевания. Этот драматизм захватывает, заставляет не только страдать вместе с героем, но и задуматься над тем, как жить сегодня в этом хрупком современном мире, окутанном военными событиями и терроризмом.
Грозный. Самый эпицентр войны. В разрушенном доме отчаянно борются за жизнь пожилая учительница, медсестра и Мальчик — юный скрипач с необыкновенными способностями. За каждым углом таится опасность, вооруженные бандиты шныряют по городу, угрозу представляют и бесчинствующие омоновцы. И только надежда на то, что война когда-нибудь закончится, развеется дым и во дворе распустятся розы, помогает противостоять насилию и жестокому произволу. Эти люди, затаившиеся в развалинах, не склоняют головы до самого конца…
Из сборника «Соло для оркестра». Чехословацкий рассказ. 70—80-е годы, 1987.
Второй роман о Веронике. Первый — «Судовая роль, или Путешествие Вероники».
«23 рассказа» — это срез творчества Дмитрия Витера, результирующий сборник за десять лет с лучшими его рассказами. Внутри, под этой обложкой, живут люди и роботы, артисты и животные, дети и фанатики. Магия автора ведет нас в чудесные, порой опасные, иногда даже смертельно опасные, нереальные — но в то же время близкие нам миры.Откройте книгу. Попробуйте на вкус двадцать три мира Дмитрия Витера — ведь среди них есть блюда, достойные самых привередливых гурманов!
Рассказ о людях, живших в Китае во времена культурной революции, и об их детях, среди которых оказались и студенты, вышедшие в 1989 году с протестами на площадь Тяньаньмэнь. В центре повествования две молодые женщины Мари Цзян и Ай Мин. Мари уже много лет живет в Ванкувере и пытается воссоздать историю семьи. Вместе с ней читатель узнает, что выпало на долю ее отца, талантливого пианиста Цзян Кая, отца Ай Мин Воробушка и юной скрипачки Чжу Ли, и как их судьбы отразились на жизни следующего поколения.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.