Дом, куда мужчинам вход воспрещен - [17]
И вдруг:
– Как давно до меня никто не дотрагивался.
– Крик души!
– Это мысли вслух, хреново мне.
Макс поднимается:
– Иди сюда, голубка моя. – Его большие руки обнимают ее.
– Ух ты! Как хорошо, – вздыхает Жюльетта.
– В Соединенных Штатах есть клубы hugging[43]. Незнакомые люди обнимаются всерьез. И говорят друг другу: «I love you very much»[44].
– Вудсток возвращается! Не хватает только большого луга и рубах в цветочек.
А Макс уже развалился в кресле, закинув ноги на подлокотник.
– Не могу я больше просыпаться ночью одна на своей подушке. Я послужила бы отличной темой для песни Бенабара[45]. Хочу любвииии…
– Верь в свою счастливую звезду.
– Моя счастливая звезда взяла годичный отпуск.
– А что, если год подходит к концу? Когда у тебя следующее свидание?
13
Как правило, он приходит как раз к восьмичасовым новостям. Симона зовет его на лестничной клетке. Когда идут титры фильма, она начинает беспокоиться. Смотрит вполглаза, теряет нить, потому что Жан-Пьер в ее мыслях, вместо того чтобы быть у нее на коленях. В одиннадцать его все еще нет. Она снова выходит на лестницу, на цыпочках спускается посмотреть, не захлопнулась ли за ним дверь подвала. Нет. Что делать? Уже поздно, она не хочет никого будить. Джузеппина встает чуть свет, а у Королевы чуткий сон. Он скоро придет, никуда не денется.
Она оставляет дверь своей квартиры приоткрытой, на видном месте красивая миска, полная его любимого корма: припущенная лососина с соцветиями брокколи. Он вот-вот вернется и наверняка голодный, думает она.
Ложится. Ночь без теплой шерстки Жан-Пьера, без тяжести его тельца на ней – такого еще не бывало. Она сидит в постели, ждет, не зацокают ли его коготки по полу, не мелькнет ли кончик усов, пышный хвост. При малейшем шорохе думает, что это он, сейчас вскочит мощным прыжком к ней на кровать, примется покусывать за ноги, облизывать шершавым языком, выпрашивать ласку, ворочаться и сладостно потягиваться, такой пленительный и уверенный в себе. Она проклинает эти напоенные запахами дни, не дающие покоя самцам. Представляет себе Жан-Пьера мурлычущим на чужих руках, засыпает на несколько минут и просыпается с рассветом, как от толчка, вконец измученная. Похлопывает рукой по одеялу. Пусто!
На этот раз она позовет всех. Не знает только, с кого начать. Посылает эсэмэски всему дому: «Жан-Пьер пропал!»
Первой выходит, позевывая, из-за своей двери Розали:
– Жан-Пьер, Жан-Пьер…
На втором этаже открывает дверь Жюльетта. Ее голосок присоединяется к голосу Розали:
– Жаааан-Пьеееер…
– КТО-НИБУДЬ ЗАГЛЯДЫВАЛ В ПРАЧЕЧНУЮ? – кричит с первого этажа Джузеппина.
– Что случилось?
Все выходят на лестничные клетки, задирают головы. Королева, величавая в атласном пеньюаре и бархатных домашних туфлях, смотрит на них сверху вниз.
– Жан-Пьер не вернулся.
– Жду вас у себя.
И без тени колебания, в бумазейной пижамке, в футболке с надписью «Hello Kitty», в розовой рубашечке и цветастой ночнушке, в шесть часов утра все четверо спешат на пятый этаж.
– Я заварю чайку, – говорит Розали. – Это нам всем пойдет на пользу.
– Розали, чай его не вернет. Ты знаешь какие-нибудь штуки?
– Повесь открытые ножницы на гвоздь.
– Уже повесила, без толку.
– А завязать тряпку вокруг ножки стула пробовала?
– Не верю я в этот фокус с тряпкой.
– С ключами срабатывает. Насчет животных не поручусь.
– Он никогда не ночевал на улице, всегда спал со мной, он не ветреник. С ума сойти, что мужчина, что кот, ничего не поделаешь, привязываешься, – вздыхает Симона. – Я очень зависима.
– Мы все любим Жан-Пьера.
– Я выкормила его из соски, – продолжает Симона. – Он мяукал, мол, позаботься обо мне. Я сделала ему грелочку. Отдала свой мохеровый свитер. Сидела с ним ночами. Признаюсь, даже пела ему колыбельные. Я знаю, это смешно. Как сейчас помню, Николь и Моника мне сказали: «Не хотите котенка?» Я ответила: «Котенка? Не может быть и речи!» Они настаивали. Я сдалась, когда увидела его блестящий носик и янтарные глаза с медными искорками, в тоненьком черном ободке, как будто подведенные, и эту нахальную мордочку, и взъерошенную шерстку на брюшке, и ласковый взгляд…
Симона уже не может остановиться. Ее отчаяние трогает всех.
– А под гортензиями смотрели? Иногда он там прячется.
– Жюльетта, а нет сайтов для пропавших котов? Чего-нибудь вроде miyahoo.fr?
Я знаю только grandamour.com[46]. Стоп, Жюльетта! Сейчас не время об этом думать.
– Наверняка он нашел себе другой дом! – плачет Симона.
– Отрезать бы ему хозяйство, – кипятится Джузеппина.
– Жан-Пьера? Кастрировать? Никогда!
– Сделай стойку, – советует Розали, – это успокаивает.
– У меня и так голова кругом.
– Можно сходить к ясновидящей с фотографией.
– Помолчите, – говорит Жюльетта. – Послушайте.
Она открывает широкое окно.
– Гляньте-ка. Мсье Бартелеми у своего окна, он нас зовет.
– Эгей, девушки! Тут кое-кто вас ищет.
– Жан-Пьер?
– Жан-Пьер!
– Это Жан-Пьер.
– Какой Жан-Пьер? Я про вашего кота.
У Симоны вырывается крик:
– МОЙ МИЛЫЙ!
Она роняет чашку, не обращая внимания на чай, разлившийся по натертому паркету Королевы, выскакивает как ошпаренная из квартиры и мчится, задыхаясь, с пятого этажа вниз. Розали, Джузеппина и Жюльетта бегут на террасу, оттуда им отлично видно, как Симона пулей вылетает из дома, несется через двор, за калитку, пересекает тупик в развевающейся ночной рубашке, вбегает к мсье Бартелеми и выходит, прижимая к сердцу свой драгоценный трофей, измученная и сияющая, точно чемпионка, только что выигравшая финальный забег на четыреста метров с барьерами на Олимпийских играх. Поцеловав его раз пятнадцать, она поднимает голову и кричит растроганным подругам:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.