Дом, где взрываются сердца - [18]

— Что происходит? — воскликнул Валдаев.

— Где он? — зычно, как взбесившийся павиан, заорал майор, схватив Валдаева за плечо. Пальцы у него были крепкие.

От этого крика у Валдаева душа упала в пятки. Он слабым голосом спросил:

— Кто?

— Коля Турок!

— Какой Турок? — опешил Валдаев. Вокруг царил тугой абсурд. Не так удивительно было бы увидеть летающую тарелку и гуманоидов. Те хоть понятно, что на Земле делают. Но что эти люди делали в его квартире — это в голове не укладывалось.

— Который двоих баб и мужика завалил в лесополосе давеча, — произнес с угрозой майор.

— Как завалил? — не понял Валдаев.

— А так. Бритвой по горлышку… Дуру-то не гони!

— Я ничего не знаю!

Детина в черном комбезе вопросительно посмотрел на майора — мол, отоварить нахала по первое число или подождать?

В квартире появился еще один оперативник — тощий, долговязый, в дешевом сером костюме, висевшем на нем как на вешалке, и кроссовках.

— Ну что, не говорит? — спросил он у майора, с плотоядным интересом рассматривая Валдаева.

— Молчит, — сказал майор.

Они вышли в соседнюю комнату. Валдаев, обладавший чутким слухом, слышал их голоса.

— Черт, куда же Турок делся? — нервно восклицал длинный. — Он в этот подъезд зашел.

— Точно в эту квартиру? — спрашивал майор.

— Вроде бы…

— Тебе все хиханьки. Вспомни, как на Ленинградском квартиру перепутали. Еще раз — не приведи Господи.

— Да нет, товарищ майор, все в порядке тут…

Валдаева провели в маленькую комнату, использующуюся как кабинет. Усадили на стул. Майор уселся за стол, открыл папку. Положил на стол бланк объяснения.

«А самый главный сел за стол,

Вздохнул осатанело.

И что-то на меня завел,

Похожее на дело».

Эти слова из песни Высоцкого зазвучали в мозгу Валдаева. В этой песне были еще слова:

«И прямо с головы до пят

По телу ужас плелся…»

Все точно. Поэт будто мысленно побывал на месте Валдаева.

— Итак, где Коля Турок? — резко бросил в лицо майор.

— Я не знаю! — виновато произнес Валдаев.

Тем временем незваные гости быстро обыскали квартиру. Они что-то упорно искали.

Стекла двери и окна, ведущие на балкон, были разбиты. Как Валдаев понял — брали его с чердака, спустившись по страховочным тросам, как в кино. Похоже, штурмующие его тихую обитель действительно искренне верили, что это логово злодея и вооруженный Коля Турок, прирезавший трех человек, прячется именно здесь. От нежданных гостей исходила непоколебимая уверенность в себе, в своих силах и в своей правоте.

Валдаев продолжал погружаться в туман ирреальности происходящего. Его терзали вопросами. Майор и длинный оперативник были напористы, как селевой поток. А майор плюс ко всему был искушен в разных психологических трюках и все пытался загнать допрашиваемого в ловушку.

Время шло, и Валдаев начал осваиваться в новой реальности, свалившейся на него.

— Я журналист. Меня вся Россия знает. А вы… — Он даже начал наглеть, впрочем, не теряя осознания, что выглядит это довольно жалко. Но ему до боли хотелось сохранить хотя бы остатки собственного достоинства.

— А ты статью напиши, — гыкнул верзила в черном комбинезоне. Он наконец стянул маску и с аппетитом грыз печенье — то самое, немецкое, которое хорошо размякает в чае. Его он взял на кухне.

— Надо бы…

— Слышал анекдот — не будешь писать, мы тебе руки переломаем, — довольно усмехнулся верзила. — Как же журналисты любят с блатарями общаться, а…

— Да. Вон, Циркуля помнишь, — хмыкнул майор. — На него целая стая борзописцев работала.

— Э, журналист, а лучше шлюхой или журналистом быть? — спросил верзила.

— Ладно, остынь, — велел майор.

И допрос пошел по очередному кругу. Вопрос за вопросом. Когда Валдаев познакомился с Турком? Что знает о деятельности ореховских братков — Паши, Урода и Кургузого?

А потом произошел внешне ничем не вызванный перелом. Майор поскучнел.

— Ладно, — сказал он, поднимаясь с кресла. — Извините за беспокойство. Возможно, мы ошиблись. Ремонт мы оплатим, — произнес он таким тоном, что Валдаеву вдруг страшно захотелось вставить стекла за свой счет.

— Я сам вставлю, — поспешно произнес Валдаев.

— Ну как хотите, — майор расстегнул папку, вытащил оттуда бумагу. В бумаге надо было расписаться, что претензий нет.

Валдаев поставил свою размашистую залихватскую закорючку.

— До свидания, — майор спрятал бумагу обратно в папку. — Заметьте, не прощаюсь навсегда. Только до свидания. Чувствую, нам еще встречаться.

— Сомневаюсь.

— Вы не так просты, Валерий Васильевич. Интуиция майора Кучера никогда не подводит.

«Чтоб ты сдох вместе со своей хваленой интуицией, майор Кучер», — подумал Валдаев с бессильной злостью.

* * *

Валдаев проснулся окончательно в первом часу. Он то выныривал из сна, то с удовольствием погружался в него обратно. Ему не хотелось просыпаться окончательно. В полудреме было уютно и тепло. Но стоит проснуться, как хищно набросятся воспоминания, они бесцеремонно ворвутся в сознание и будут терзать его, как клещами. Но просыпаться все-таки пришлось.

Он был вымотан, разбит. Нехотя поднялся, заварил крепкий кофе и выпил большую чашку. Кофе он признавал только в зернах. Скрепя сердце молол их в электрической кофемолке, хотя по всем правилам кофе надо молоть вручную. Электрокофемолка пережигает зерна.