Дом близнецов - [4]

— Алло, — вдруг спросила трубка, — сеньор Клавиго?

— Ммм, — сонно промычал Валентин, изображая спящего.

— За вами вышла машина. «Форд Модл Эй». Пароль «Фиделио».

— Фиделио? — глухо переспросил Валентин и услышал: «Фиделио».

Телефон отключился.

И тут он вдруг сообразил: ей-же-ей, этот пароль ведет в клинику.

Шанс!

На память Валентину пришел фильм, где один репортер то ли в Африке, то ли в Мексике, в отеле у края пустыни, стал случайным свидетелем смерти соседа, и что же? Из чувства потустороннего любопытства он переоделся в одежду покойника, труп перетащил и уложил в постель вместо себя, забрал его документы и т. д. Правда, кончился маскарад очень плохо — обманщика пристрелили черные мафиози. Покойник, чью судьбу он напялил, как шляпу, оказался торговцем оружием.

Он тщательно осмотрел свой шанс.

С покойником они были примерно одной комплекции и одного роста, только размер обуви у Клавиго был чуть больше.

А вечером в баре они говорили вот о чем.

Подвыпивший Клавиго, играя хамелеоном, развязно намекал, что он особенный человек. Ругал свою скучную профессию архивариуса, ученого червяка при Туринских мумиях, говорил, что вот-вот покончит с прежним образом жизни, потому что выполнил заказ одного влиятельного лица (и скашивал глаза в окно, где виднелся край заповедника и маячил шлагбаум у въезда в закрытую зону) и скоро разбогатеет, потому что нашел, наконец, «единицу хранения», которая… Тут он прикусывал язычок, полировал ногтем спинку своего развлечения (хамелеон сучил лапками), но, глотнув коктейля, дон снова начинал раздуваться от счастья и хвастливо намекал, что находка позволит человечеству исполнить… Исполнить что?.. Заветную грезу… Он снова спохватывался и замолкал. Звал посетить Гареццио в горах Лигурии: эта географическая точка войдет в историю мира, потому что скоро… скоро мы будем легко читать мысли друг друга. И Греха тайны отныне не будет, все станет явным, довольно лжи, истина озарит мир…

И вот он мертв.

Справившись с отвращением, Валентин стянул с покойника желтые замшевые брюки, ботинки уже поставлены на постель, узконосые черные рыльца двух мокасин на розовых каблуках, стащил с холодеющего тела тонкий алый пуловер… Тут обнаружилась первая странность: на шее покоился мешочек из красно-золотой парчи на витом шнурке, но пустой. Зачем? Вторая странность: плечи архивариуса, ученой крысы, интеллигента Клавиго были покрыты сизой татуировкой. Если эта раскраска — тату, то наш Клавиго был просто эксцентрик, если наколка, то — мафиозо. Пустой мешочек внутри был полон слабым сладким чихающим ароматом хорошего табака. И тут Валентин сообразил, что было внутри. Тот самый корень и был, какой он вытащил из зубов мертвеца и отбросил в панике в угол. Сыщик пошел за потерей, поднял, тщательно осмотрел и, кажется, понял, что за «единицу хранения» держит в руках… Все сходилось: очертания клубня в виде двуполого существа с грудью и фаллосом, крап черных пятен по корневищу, исполненных странной символики. Да, это был корень мандрагоры. Внезапно корень дернулся, словно ожил, и на миг сменил очертания. Валентин отшатнулся и едва не разжал руку — это был хамеле… нет, показалось.

Спрятав корень на законное место, в потаенный мешочек, Валентин разделся до нижнего белья и сначала надел на шею сей сувенир. Корешок в темноте заточения угрожающе стукнул в грудную кость. Затем натянул брюки, штаны сошлись в поясе, даже были чуть широки, Валентин передвинул укол пряжки на два деления. Самым неприятным, до тошноты, оказался сущий пустяк: надеть носки мертвеца. Выйдя в носках в прихожую за ложкой для обуви, Валентин вернулся и замер: переживание настигает нас позже события. Тело двойника с открытым ртом и вытаращенными глазами валялось на полу, словно надувная карнавальная кукла, голая, розовая, раскрашенная кое-где черным фломастером, не хватало лишь велосипедного шланга для раздувания оболочки, шланга, завинченного в пупок. Брр. Из пасти покойника разило на весь номер выпитым виски. И сейчас это мертвое нечто получит его имя. Наш злоумышленник переодел (стараясь не очень вникать в суть движений) покойника в свои новые брюки, облачил торс в свежую рубашку, надел носки и ботинки и перенес теплую тяжесть через два порога в свою комнату. Только луна одним глазом видела его преступление.

Вдруг накатил приступ предсмертной тоски.

«Беги, Валя, беги!» — шепнул голос здравого смысла. Но кто слушает голос здравомыслия, когда шарик фортуны сладко подскакивает на колесе рулетки? Знатоки знают: тайна рулетки именно в этом звуке, он испытан практикой двухсот лет, этот особый тукающий звук пробега по ребрышкам колеса, сладострастный звук наживки, наркотический звук кормления кайфом, а кайф — наша главная пища, пуля оргазма, пущенная в рот из пистолета. Выплюнуть пулю под силу только святому.

В чем его грех? Внезапно, нежданно-негаданно за стенкой умер постоялец по имени дон Клавиго. Постояльца явно ждут в особняке фон Борриса, куда всем прочим вход строго заказан. Валентину нужно любой ценой туда попасть. По прихоти рока покойник жутковато, необъяснимо, но, черт возьми, был похож на частного сыщика. Особенно похож на фото в паспорте. Было бы глупо не воспользоваться таким фатальным стечением обстоятельств.