Дом без привидений - [29]

Вероника, стоя в углу, наблюдала за тем, как отец Владимир обрызгивает святой водой гостиную. Затем они поднялись, и он проделал то же самое со спальнями и мансардой.

– Все? – спросил батюшка. – Или есть еще помещение?

– Еще подвал. Но там ужасный беспорядок, наверное, его в другой раз, после уборки.

– Хорошо, – покорно согласился отец Владимир.

Вероника заметила, что он устал.

– Какая же я дура! Батюшка, садитесь за стол, я вас угощу. Я же наготовила всего. И пироги как раз поспели.

Священник отказываться не стал, с готовностью принялся за трапезу. Наевшись салатов и напившись чаю с пирогами, он порозовел и растаял.

– Отличная ты хозяйка, Вероника. Вижу, любишь мужа, почитаешь его. Деток вам непременно надобно. Я буду молиться за тебя. Кстати, как там Ульяна? Идет на поправку?

Вероника грустно покачала головой.

– Стара она уже, силы не те. – Отец Владимир поднялся из-за стола. – Ладно, пойду, а то мне не успеть к вечерней службе.

Вероника расплатилась со священником, проводила его за ворота и вернулась в дом. Ей показалось, что в гостиной стало светлее и просторнее. На душе было спокойно и благостно. Мальчик, все это время гулявший на улице, а сейчас зашедший вслед за ней, стоял у стола и принюхивался.

– Теперь нам никто не страшен, – сказала ему Вероника. – Никакие бродяги с сизым носом и седыми волосами. Пусть посмеют сюда сунуться.

Пес в ответ согласно гавкнул.

– Давай-ка позвоним в больницу, спросим, как там бабушка Ульяна. – Вероника набрала номер справочной.

Трубку долго не брали. Затем все та же самая неприветливая тетка грубо буркнула:

– Слушаю.

– Я бы хотела узнать о состоянии Ульяны Григорьевой.

В ответ воцарилась тишина. Вероника решила, что пропала связь, нажала отбой и повторила вызов.

– Слушаю, – рявкнула регистраторша ей в ухо.

– Ульяна Григорьева как себя чувствует? – прокричала Вероника.

– Григорьева умерла. Сегодня ночью.

– Как умерла? Не может быть! – Веронике показалось, что ее с размаху ударили по голове. Аж в глазах потемнело. – Не может быть, – повторила она сдавленным шепотом.

– Похороны в пятницу, – чуть мягче произнесла женщина. – Родни у нее нет, похороны собес организует, тут у нас кладбище межпоселковое рядом с больницей. Можете приехать, проститься.

– Да, конечно, мы приедем. Обязательно. Во сколько надо быть?

– К девяти. – В трубке раздались гудки.

Вероника вытерла слезы, бежавшие по щекам. Ей было ужасно жаль Ульяну. Какая печальная смерть – в полном одиночестве, в холодной казенной постели, в окружении равнодушных и чужих людей. Да и жизнь у нее была тяжелой, не позавидуешь.

Она набрала Егора. Тот долго не отвечал, она терпеливо ждала, пока он возьмет трубку. Наконец раздался его голос.

– Да. Слушаю.

– Егорушка, ты занят? – Вероника не дослушала ответа. – Ульяна умерла. – Она всхлипнула.

– Как умерла? Когда?

– Ночью. Похороны послезавтра.

– Вот черт! … Да погоди ты! … Это я не тебе, солнышко, это тут по работе. – Егор тяжело дышал ей в ухо. – Точно умерла? Они ничего не могли перепутать, в этой больничке?

– Не думаю, – потерянно проговорила Вероника. – Мы должны поехать на похороны. Отмени работу.

– Легко сказать отмени. У нас тут просто Содом и Гоморра. Серега меня не отпустит.

– Как это не отпустит? – рассердилась Вероника. – Люди не каждый день умирают. На похороны из других городов прилетают.

– Так это родственники, – не унимался Егор. – А кто я Ульяне? Ни сват ни брат. Как я объясню, почему должен присутствовать на похо- ронах?

– Давай я объясню! Где Воронов? Пусть трубку возьмет!

– Ладно-ладно, – сдался он наконец. – Я с ним сам поговорю. Пока, солнышко, дел по горло.

– Когда ты приедешь? Я тут всего наготовила на новой плите. И кстати, приходил батюшка. Освятил весь дом.

– Да ну! Отлично. Теперь ты не должна ничего бояться. Я буду поздно, к восьми. Придется делать то, что планировалось на пятницу.

– Ладно. – Вероника вздохнула и потрепала Мальчика по голове. – Будем тебя ждать.

11

В пятницу неожиданно грянула оттепель. С раннего утра моросил проливной дождь пополам со снегом, сугробы съежились и осели, под ногами чавкала жидкая каша. В восемь в калитку постучал Василий. Он узнал о смерти Ульяны почти одновременно с Вероникой – тоже позвонил в справочную. Теперь они с Катей собрались ехать вместе с Вероникой и Егором на их машине.

– Ну и погодка, – бормотал Василий, вытирая мокрое лицо и глядя на открывшую ему сонную Веронику. Катя стояла рядом молча, надвинув капюшон на самые брови. – Ты лапти-то свои сыми, – велел Веронике Василий, имея в виду угги. – Сапоги нормальные есть? Эти вмиг промокнут. На улице плюс четыре.

Вероника кивнула и пошла торопить Егора, пившего чай с пирожками. Они погрузились в машину и под лай Мальчика выехали со двора.

Ехали долго и муторно. Лобовое стекло облепили мокрые хлопья, дворники не успевали счищать их. Из-под колес летели коричневые брызги. Все молчали, каждый думал о своем. Вероника вспоминала, как увидела Ульяну у своего забора. Жаль, мало они пообщались тогда. Кто мог знать, что это будет их первая и последняя встреча? А она так мечтала, что они будут дружить по-соседски, ходить друг к другу в гости…