Дом ангелов - [28]

— Что, делаем доброе дело, помогаем убогим?

Антонену было досадно, что его разоблачили, но он ничего не отрицал. У него свои убеждения, и он волен делать, что ему вздумается, в свободное от работы время. Широким жестом он наполнил миску Ариэля до краев.

Однажды вечером, в пятницу, около половины десятого, когда кухня уже закрывалась и последние «клиенты» доедали суп, подкатил большой мотоцикл, с которого спрыгнула женщина, вся в черном, и направилась прямо к Антонену, на ходу снимая шлем. Она тряхнула головой, освобождая волосы, достала из кармана куртки фотографию и, даже не поздоровавшись, спросила, видел ли он этого человека. Это был скверный снимок мужчины лет сорока с лицом словно из папье-маше. Мотоциклистка говорила решительным тоном, видно, не привыкла, чтобы ей перечили. Смерив Антонена взглядом, она потребовала старшего и, не поблагодарив, укатила в ночь. Он навел справки — это была директриса небольшого приюта для бездомных под названием «Дом ангелов», расположенного в Пре-Сен-Жерве, на окраине Парижа. Эта женщина, носившая сногсшибательное имя Изольда Деода де Отлюс, была героиней французской гуманитарной среды, почти такой же известной, как аббат Пьер или Бернар Кушнер. Антонен, задетый ее надменностью, набрал имя в Гугле и нашел множество ссылок. «Аристократка», как ее называли, была настоящей пассионарией: она с ранней юности не раз бывала с благотворительными миссиями в Индии, в Бангладеш, но чаще всего в Африке, в зонах военных действий — в Сьерра-Леоне, Либерии, Конго, Руанде. Несколько лет она провела у Матери Терезы в Патне и в Калькутте, была ранена в левую руку в перестрелке во Фритауне и месяц числилась пропавшей без вести.

Антонен читал эти строки и диву давался: он искал информацию, а нашел целый роман. Эта женщина оказалась полной противоположностью всему, что он любил: бурная жизнь против жизни домашней. Изольда де Отлюс была родом из французской семьи, прославившейся при Старом Режиме наравне с Конде и Ларошфуко, затем в наполеоновских войнах и, что более спорно, принадлежностью к коллаборационизму во Вторую мировую. Ее двоюродный дед, Арно де Отлюс, руководил милицией Центрального региона, пока его не скосила автоматная очередь бойцов Сопротивления весной 1944 года. Его легендарная жестокость — каких только зверств ему не приписывали — снискала ему прозвище Людоед из Алье. Его младший брат Эрнест, напротив, ушел в партизаны, дважды предав свой класс — Сопротивление плюс компартия, — но погиб при взрыве гранаты, не дожив до Освобождения. Третий же брат, Жан-Кристоф, дед Изольды, до конца войны работал на правительство Виши в аграрном секторе. Он нанял Эмманюэля Берля, тонкого прозаика-еврея, автора знаменитой фразы «земля не лжет», писать речи для маршала Петена, но последовать за маршалом в Зигмаринген отказался и после Освобождения сдался властям. Явка с повинной и гибель родного брата в бою помогли ему избежать расстрела: он отделался пятью годами заключения. От своих идеалов он не отрекся и передал их детям. Его сын Гаэтан, отец Изольды, в 1961-м, в разгар Алжирской войны, вступил в Париже в ячейку ОАС[11] и взорвал несколько бомб, одну из них в доме Жан-Поля Сартра на бульваре Монпарнас, другую у Андре Мальро — при этом взрыве погибла маленькая девочка. Он также покушался на жизнь Франсуа Мориака, который выступил против пыток, применяемых армией к алжирским партизанам. За ним охотились тайные агенты Де Голля, и он, чудом не прошитый однажды вечером автоматной очередью на улице Жоржа Бизе, бежал в Аргентину, где женился на наследнице богатой немецкой семьи, сочувствующей нацизму, Шарлотте фон Вальдштайн, уроженке Оберстдорфа, что в Альгау. Изольда родилась в середине 1970-х от этого союза — крайне правого отца и матери, чьи братья и кузены служили в Абвере, Люфтваффе, а один даже в СС, и почти все погибли во время штурма Берлина советскими войсками.

Для Антонена эта история была зеркальным отражением истории его отца, внука одного из первых членов-основателей компартии Франции в Туре в 1921-м, который воевал в Испании, погиб в битве за Мадрид и был ярым сторонником Сталина. В шестнадцать лет Изольда, молившаяся на своего дядю Эрнеста, павшего за родину, порвала с семьей. Она исключила из обихода немецкий язык, на котором говорила так же свободно, как на французском и испанском, уехала во Францию учиться медицине и вступила в Революционную коммунистическую лигу, чтобы окончательно отмежеваться от своего проклятого рода. Через два года она бросила и учебу, и троцкизм и с головой ушла в гуманитарную помощь. С детства воспитанная в традициях католичества, она хотела помогать бедным, не дожидаясь гипотетической революции. Она покинула Францию и десять лет провела в Африке и в Азии.

Вернувшись — ей едва исполнилось двадцать восемь, — однажды июльским вечером на станции метро «Брошан» она наткнулась на группу молодых скинхедов, которые схватили спавшего на скамейке беженца-тамила и готовились бросить его на рельсы. Она вмешалась, и они столкнули ее вместе с бродягой с платформы вниз. По счастью, интервалы в этот час большие, и ей удалось выбраться вместе с раненым перед самым носом надвигающегося поезда. Вывихнутая рука, сломанные ребра, разбитая скула — и немеркнущая слава. В этой среде она стала Пассионарией бедных: ее непримиримость столь же раздражала, сколь и воодушевляла. Ксавье Эммануэлли, Жак Ширак, Николя Саркози публично приветствовали ее. Она основала «Дом ангелов», чтобы помогать самым обездоленным, и, будучи в фаворе у властей, особенно левых, с блеском выбивала субсидии.