Дом 4, корпус «Б» - [16]

Шрифт
Интервал

— Ваша свояченица пугала детей? — выкрикнул Блажей, выведенный из себя Белой и телевизором и довольный, что может сорвать зло на Шебене. Его голос прозвучал грубо, широко, разлился как бурный, взбаламученный поток.

— Ну да, — изумленно согласился Шебень.

— Таким способом она хотела отвратить детей от церкви?

— Не она это…

— Ее уже посадили? — Голос Блажея бурным потоком валил на Шебеня.

— Нет, — отозвался гость.

— За такое, я думаю… стоит!

— Но ведь я потому…

— Потому вы и принесли самогон?

Все повернулись к Шебеню.

— Ну… — Шебень встал. Помолчал немного. — Нет, не поэтому. Когда я взял его у брата, чтобы прийти сюда, я д-думал, что иду просто так, узнать, как д-дела у пани, которую мы спасали… Но тут мне пришло в голову… Красиво у вас, разукрашенная елка, телевизор, нарядные, воспитанные дети, у вас хорошо топят, может быть, даже слишком… Ну, под-думал я, такие люди многое могут…

— Да только не то, чего вы хотите.

— Посидите еще! — Пани Блажейова тонкими пальцами провела по столу, как будто Шебень еще сидел рядом с ней. — Янко, — осторожно обратилась она к мужу, неуверенно поворачивая лицо и ожидая, откуда откликнется мутный голос Блажея, — пусть пан Шебень еще посидит у нас!

— Это еще зачем?

Она прикусила нижнюю губу.

Шебень вышел в переднюю, надел зимнее пальто, вернулся и протянул руку пани Блажейовой. Не протянул, схватил ее руку, нелепо торчащую над столом. Левой рукой он косо нахлобучил на черные, блестящие волосы коричневую шляпу, из-под которой выбилась кудрявая прядь.

— Пан Блажей, — сказал Шебень медленно, осторожно, чтобы не запутаться в словах, — вы умный человек… Мужик что надо, мужчина на своем месте… Там, в Милоховской долине, вы, наверно, только крикнули — и ставня отлетела, окно вывалилось. Если бы вы добавили еще немножко газу, вся т-турбаза взлетела бы на воздух! Хорошо, что вы вовремя сдержались… Но не забывайте — это из-за вас супруга лишилась зрения, только из-за вас… — Шебень отпустил руку пани Блажейовой. Не попрощавшись больше ни с кем, хлопнул входной дверью.


Ужин кончился, гости разошлись, ушли обе супружеские пары, ушла и Таня Гавелкова, подруга Станы. А еще через полчаса Блажей вышел из жарко натопленного корпуса 4 «Б» на прогулку с женой. Он вел ее молча по сырому, отяжелевшему от тумана воздуху. Может быть, она не знает, думал он, почему он всегда молчал и молчит, почему сегодня взорвался, может, хочет, чтобы он молчал и дальше… Кто знает, чего она хочет. С самого того дня, когда Стана потеряла зрение, она не сказала ему об этом ни слова.

— Жаль, что ты прогнал этого пана Самогона.

— Он интриган какой-то!

— Ну что ты!

— Точно.

— Почему? Потому что он помог меня спасти? Нет, Янко, он просто не умеет притворяться, я бы сказала, не умеет приноравливаться… А то, что он рассказывал про свою свояченицу и про этих детей, это у меня прямо стоит перед глазами. Думаешь, сегодня уже нет дураков? А куда мы идем? Какая это улица?

Блажей окинул взглядом узкую, затуманенную, мрачную улицу, вдоль которой кое-где блестели лужи.

— Эта?

— Да!

— Сейчас мы проходим мимо «Тузекса»[9].

— Витрины освещены?

— Да.

— И что в них?

— Ну, Станка, как в каждом «Тузексе» — бутылки, консервы, разные товары…

— Послушай, Янко, прошу тебя, не мирись молча с моим состоянием! Не запрещай Беле водить подруг, друзей, они будут мне рассказывать, и, если есть какая-то возможность, пусть приходят люди, которые повидали свет. Ты ведь тоже повидал немало, но ничего не хочешь рассказать.

Блажей вел жену Стану по еще более темной улице.

— Здесь витрины, магазины — а почему нет людей? Почему я их не слышу?

— Сейчас ведь праздник — люди уже растратили деньги, незачем им глазеть на витрины. Знаешь ведь, праздничные товары кажутся после праздников такими ненужными.

— Правда. Янко, после Нового года напиши Шебеню, чтобы он не сердился. Матей Шебень, Милохова. Письмо его найдет. И насчет его свояченицы тоже надо что-то сделать! Знаешь, я просто это вижу, тут что-то не так… Надо бы разобраться… И пусть пан Самогон опять когда-нибудь навестит нас.

Блажей ничего не ответил. Он водил Стану по темным, пустынным улицам, рассказывал ей, какие ткани выставлены в витринах, какие платья, какое белье, какая косметика, какие книги, и, когда они вернулись назад, в свой жарко натопленный дом, и сели к телевизору, он впервые за все это время начал ей рассказывать, что показывают на экране, как выглядит эстрада, что там такое. Рассказывал покорно, спокойным голосом, глаза у него поблескивали в сером отсвете экрана, а из головы все не шел рассказ Шебеня: если шести-семичасовой путь можно теми же ногами одолеть и в два часа, значит, можно преодолеть и это, но что скажут Бела и Мило, если он вот так будет рассказывать, что на экране, вернее, чего там нет. Если он будет все время вот так улучшать программу?.. Придется купить еще один телевизор!


Перевод Н. Замошкиной.

ВСТАНЬ И ИДИ!

Мико, Бадаки и Блажеи из корпуса 4 «Б», что на Смарагдовой улице в Братиславе, уже отпраздновали рождество и Новый год и вместе с остальными жильцами, более или менее успешно воюя с гриппом, пробивались сквозь короткую, но противную зиму, сырую, канительную и нудную. Кое-кто из соседей шепотом и вслух сватал Йозефа Мико, вдовца на пенсии, вдове на пенсии Бадаковой, хотя ни у Бадаковой, ни у Мико ничего такого и в мыслях не было. Обоих занимали совсем другие проблемы. Бадакова оберегала тихие радости и тихое счастье сына Милана, дипломированного философа, и была полна решимости до самой своей смерти стоять на страже и не позволить никому их нарушить. Вот разве если у Милана родится младенец, что и ожидалось вскорости — ах, зачем это молодежь женится так рано? И сразу заводит детей, и сразу у них заботы! Неужели в стольких школах ученые профессора не объяснили ему, что ребенок приносит одни заботы? Ну а Мико, если не дулся в котельной с истопником Тадланеком в карты, интересовался только тем, какие новые жильцы набились в их дом — и когда успели? Откуда они да что за люди…


Еще от автора Альфонз Беднар
Современная словацкая повесть

Скепсис, психология иждивенчества, пренебрежение заветами отцов и собственной трудовой честью, сребролюбие, дефицит милосердия, бездумное отношение к таинствам жизни, любви и смерти — от подобных общественных недугов предостерегают словацкие писатели, чьи повести представлены в данной книге. Нравственное здоровье общества достигается не раз и навсегда, его нужно поддерживать и укреплять — такова в целом связующая мысль этого сборника.


Рекомендуем почитать
Безутешная плоть

Уволившись с приевшейся работы, Тамбудзай поселилась в хостеле для молодежи, и перспективы, открывшиеся перед ней, крайне туманны. Она упорно пытается выстроить свою жизнь, однако за каждым следующим поворотом ее поджидают все новые неудачи и унижения. Что станется, когда суровая реальность возобладает над тем будущим, к которому она стремилась? Это роман о том, что бывает, когда все надежды терпят крах. Сквозь жизнь и стремления одной девушки Цици Дангарембга демонстрирует судьбу целой нации. Острая и пронзительная, эта книга об обществе, будущем и настоящих ударах судьбы. Роман, история которого началась еще в 1988 году, когда вышла первая часть этой условной трилогии, в 2020 году попал в шорт-лист Букеровской премии не просто так.


Кое-что по секрету

Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.


В мечтах о швейной машинке

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Сексуальная жизнь наших предков

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ответ на письмо Хельги

Бьяртни Гистласон, смотритель общины и хозяин одной из лучших исландских ферм, долгое время хранил письмо от своей возлюбленной Хельги, с которой его связывала запретная и страстная любовь. Он не откликнулся на ее зов и не смог последовать за ней в город и новую жизнь, и годы спустя решается наконец объяснить, почему, и пишет ответ на письмо Хельги. Исповедь Бьяртни полна любви к родному краю, животным на ферме, полной жизни и цветения Хельге, а также тоски по ее физическому присутствию и той возможной жизни, от которой он был вынужден отказаться. Тесно связанный с историческими преданиями и героическими сказаниями Исландии, роман Бергсвейна Биргиссона воспевает традиции, любовь к земле, предкам и женщине.


Сладкая жизнь Никиты Хряща

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мастера. Герань. Вильма

Винцент Шикула (род. в 1930 г.) — известный словацкий прозаик. Его трилогия посвящена жизни крестьян Западной Словакии в период от начала второй мировой войны и учреждения Словацкого марионеточного клеро-фашистского государства до освобождения страны Советской Армией и создания новой Чехословакии. Главные действующие лица — мастер плотник Гульдан и трое его сыновей. Когда вспыхивает Словацкое национальное восстание, братья уходят в партизаны.Рассказывая о замысле своего произведения, В. Шикула писал: «Эта книга не об одном человеке, а о людях.


Избранное

В книгу словацкого писателя Рудольфа Яшика (1919—1960) включены роман «Мертвые не поют» (1961), уже известный советскому читателю, и сборник рассказов «Черные и белые круги» (1961), впервые выходящий на русском языке.В романе «Мертвые не поют» перед читателем предстают события последней войны, их преломление в судьбах и в сознании людей. С большой реалистической силой писатель воссоздает гнетущую атмосферу Словацкого государства, убедительно показывает победу демократических сил, противостоящих человеконенавистнической сущности фашизма.Тема рассказов сборника «Черные и белые круги» — трудная жизнь крестьян во время экономического кризиса 30-х годов в буржуазной Чехословакии.


Избранное

Владимир Минач — современный словацкий писатель, в творчестве которого отражена историческая эпоха борьбы народов Чехословакии против фашизма и буржуазной реакции в 40-е годы, борьба за строительство социализма в ЧССР в 50—60-е годы. В настоящем сборнике Минач представлен лучшими рассказами, здесь он впервые выступает также как публицист, эссеист и теоретик культуры.


Гнездо аиста

Ян Козак — известный современный чешский писатель, лауреат Государственной премии ЧССР. Его произведения в основном посвящены теме перестройки чехословацкой деревни. Это выходившие на русском языке рассказы из сборника «Горячее дыхание», повесть «Марьяна Радвакова», роман «Святой Михал». Предлагаемый читателю роман «Гнездо аиста» посвящен теме коллективизации сельского хозяйства Чехословакии.