Доля слабых - [44]

Недолго полежав на краю покинутого провала, немного придя в себя, парень стал подниматься. Окинув взглядом окрестности, Кабаз не обнаружил угрозы, но зато осознал, что вышла промашка. Не подумав об этом в начале подъема, парень вылез не с той стороны и теперь оказался ближе к селению рода Орлов, чем к горам. Топать в сторону захваченного поселка совсем не хотелось, а перепрыгнуть трещину сил уже не было. Пораскинув мозгами, Кабаз выбрал восточное направление и двинулся вдоль неровного края разлома в сторону далекой отсюда Великой. Хватит с него геройства — надо себя спасать.

Но, видно, боги совсем обозлились на бедного парня, ибо выпавшие в последнее время на долю Кабаза испытания заканчиваться на этом не собирались. За деревьями уже показался конец надоевшей расщелины, когда на пути бредущего парня, парой десятков шагов впереди, выскочил мчавшийся с севера длиннорогий олень. Животное, долго не думая, перемахнуло разлом и в пару мгновений исчезло из виду. Хищник же, появившийся следом, малость замешкался перед прыжком и…И не прыгнул!

Желтые глаза, не мигая, таращились на двуногую дичь. Широкие ноздри раздулись, зубастая пасть оскалилась. Зачем гнаться за столь шустрой добычей, когда рядом другая, медлительная и неповоротливая? Длиннохвостая тварь развернулась на месте и, угрожающе зашипев, метнулась навстречу Кабазу.

Мысли в голове заметались, как молнии! Сердце заколотилось, кровь рванулась по жилам с удвоенной скоростью. Дрожащая рука выдернула из-за пояса нож, маленький и смешной на фоне бегущего зверя. Разделявшее их расстояние шустрая тварь одолела за пару мгновений. Раз — и, растянувшись в прыжке, мерзкое иноземное чудище летит навстречу Кабазу. Растопыренные передние лапы метят когтями в лицо, клыкастая пасть распахнулась — сейчас зубы вцепятся в голову. Отступать некуда — позади треклятая трещина! Время замерло.

Озарение пришло в самый последний миг. Выставив руку с ножом, не дожидаясь момента, когда массивное тело чудовища врежется и завалит на землю, Кабаз сам рухнул назад, пропуская летящую тварь над собой. Сила прыжка не позволила существу извернуться так ловко, чтобы цапнуть парня зубами, и потащила дальше вперед. Мощная задняя лапа зацепила бедро, продрав плоть, но удачно подставленный нож, преодолев сопротивление толстой шкуры, вошел чудищу в грудь по самую рукоять. Получилось, что зверь своим собственным весом нанизал себя на оружие. Но и это было еще не все. Парень, падая, исхитрился исполнить прием, что не раз помогал ему в драках с другими мальчишками. Упершись в землю спиной, охотник сгруппировался. Стопы согнутых ног встретили нависшее прямо над ним желтоватое плотное брюхо. На мгновение прогнувшись под тяжестью туши, Кабаз распрямился, прибавляя движению хищника скорости. Удивленная тварь, мелькнув торчащим из раны ножом, кувыркнулась вперед и, издав дикий визг, сорвалась прямо в трещину, мгновенно превратившуюся в мыслях охотника из губительной в спасительную.

Не слушая предсмертных стенаний издыхающей твари, исходивших откуда-то снизу, зажав новую глубокую рану рукой, снова выживший наперекор обстоятельствам парень торопливо захромал прочь. Сил бояться и думать уже не осталось. Человек, опять обманувший судьбу, ковылял неизвестно куда, лишь бы только убраться подальше от проклятого поселка Орлов.

Глава четырнадцатая Любовь и ненависть

Обратный путь по каньону, длившийся вторые сутки, с одной стороны был проще, так как пропала нужда соблюдать осторожность, и охотники бежали вперед, не скрываясь, а с другой, двигались они теперь все же медленнее, чем раньше. Сил уже не хватало — припасы давно растворились в желудках, и оставшуюся половину дороги в Долину предстояло пройти натощак. Но это не страшно. Выдержать пару дней голода — задача простая. Вот без воды, да на летней жаре, бег давался гораздо сложнее. Если бы дно расщелины большую часть дня не скрывалось в прохладной тени, двигаться пришлось бы ночами. А так жажду пока удавалось терпеть, отгоняя, словно назойливых мух, неприятные мысли о живительной влаге.

Видно, кто-то из богов проявил милосердие и сжалился над страдающими людьми. После полудня остроглазая Мина углядел впереди блеснувшую в лучах уходящего солнца полоску воды. Подобравшись поближе, изумленные родичи тупо уставились на непонятно откуда здесь взявшийся весело журчащий ручей. Недавно промытое русло тянулось от забивших из-под края стены ключей и постепенно терялось из виду, уходя куда-то на север, в сторону Долины.

Напившись, повеселевшие путники с новыми силами припустили вперед. Проблема жажды отпала. Теперь рядом с охотниками, обещая каньону зеленое будущее, бежал молодой ручеек.

* * *

Еще через день, миновав последний изгиб, разведчики увидели лес — свой, родной, настоящий! Нахлынувшие чувства были настолько сильны, что не выпускавшие обычно наружу такие эмоции не по годам серьезные люди не выдержали и бросились друг другу в объятия. Наплевав на свою репутацию суровых охотников, стояли и обнимались, на мгновение позабыв о чудовищах и о всем остальном. Иноземный поход завершался — впереди ждал дом. Пока еще он принадлежал им. Вот только надолго ли?