Доля слабых - [43]

— Какие все смелые! Да вы их просто не видели! Думаете — найдем, окружим, как на общей охоте, утыкаем стрелами и добьем копьями? — Яр, незаметно для себя самого, начинал заводиться, — Как бы не так! Это вам не стадо оленей. Не медведи. Не тигры! Их так просто не взять, уж больно здоровые да зубастые. Я не говорю, что не справимся. Одолеем, числом задавим…, но в крови умоемся, как никогда прежде. Нужна нам такая победа?… Вот то-то же.

Сделав паузу, Мудрейший наблюдал за насупившимися притихшими людьми, подмечая, что сказанное задело, заставило задуматься. Сначала напустив страху, теперь Яр решил немного приободрить приунывших охотников и, сменив тон на более спокойный, продолжил уже совсем в другом ключе:

— Если здесь встретим, к чему и готовились, легче все пройдет. Гораздо легче! А главное — значительно меньше людей потеряем, ведь в голове наша первейшая сила, а не в руках. Нам боги разум затем и дали, чтобы более могучих зверей побеждать могли. Так что сердца свои пылкие остудите и думайте. Думать, оно полезно. Еще дня три подождем, авось чудища на нас сами и выйдут. Нужно нам это, поймите. Очень нужно! А не появятся твари, тогда и правда — придется идти, вылавливать. Но только уже большими силами — в компании Кабанов и Волков. Они в три дня подойдут, успеют. Тигров уж ладно — ждать не будем. Долго. И без них набирается целое полчище. Пойдем пришлую орду своей ордой встречать! Заставим пожалеть, что явились незваными! Но только если в три дня не объявятся.

* * *

Стройный план Яра рухнул этим же вечером, когда окутанный темнотой поселок огласился тревожными криками. Откуда-то с края шумной волной катился все разрастающийся переполох. Недавно улегшийся спать народ перепугано вскакивал, хватался за копья и луки, готовился к бою, решив, что орда, наконец-то, пришла. Но дело было в другом — кое-как дотянув до конца самый трудный забег своей жизни, растянувшийся на целых три дня, шатавшийся от усталости Трой все-таки доковылял до селения Змей.

Весть о случившимся в поселке Орлов, которую измученный парень буквально вытолкнул из себя последним остававшимся в груди воздухом перед тем, как потерял сознание, быстрее птицы полетела из уст в уста и ворвалась в землянку Маргара. Совет был недолгим. Тут ждать нельзя — нужно срочно отправляться на помощь! Все силы положить, но попытаться спасти! Там дети! Там женщины!

* * *

Не успели тревожные крики утихнуть, как во мраке ночи, под черными кронами спящих деревьев, потекла людская река. Родичи быстро шагали на юго-запад, таща за собой часть заготовленных для врага сюрпризов. Растянутые по лесу ловушки и выкопанные волчьи ямы, к сожалению, на плечи не взвалишь, но многое прихватили — не пропадет, пригодится.

Растянувшаяся на сотни шагов колонна шла. Хоть и быстро, но шла — не бежала. Яр не дал. Запретил, как Морлан его ни упрашивал. Все охотники рода Орлов рвались к семьям, домой, но Мудрейший на верную смерть не пускал, понимая, что дорогой себя измотать до предела нельзя — и родных не спасут, и сами погибнут за зря. На кого-то пришлось накричать, на кого-то сурово взглянуть, ну а пару особо горячих голов, так и вовсе удерживать силой, дабы, убежав самовольно, не выдали приход остальных раньше времени.

Дорога была не из близких. Яр рассчитывал выйти к месту на утро четвертого дня, если ничего не случится во время пути. Сын Ярада был очень расстроен, и не только самим фактом захвата людей, многие из которых наверняка уже были мертвы. Пойди твари и дальше на север, вдоль реки, как они поначалу и двигались, расправиться с ними удалось бы гораздо быстрее и проще. Не зря же родичи столько сил на подготовку истратили. А уж насколько бы меньше погибло людей… Теперь эти замыслы в прошлом, нужно походя придумывать новый план действий, пока расстояние борется с временем, позволяя собрать мысли в кучу. Нет, не в кучу — в стройную линию! Яр опять морщил лоб, его дело — думать.

* * *

Выбраться было непросто. Утром прошел сильный дождь, разбудивший едва не захлебнувшегося в потоках стекающей в трещину грязи несчастного парня. Стены провала сделались скользкими и высыхать никак не хотели. Не сохранись у Кабаза припрятанный каменный нож, чудом не выскочивший из петли на поясе во время погони и последующего падения, умирать бы охотнику мучительной медленной смертью, терзаясь от жажды и голода, на дне коварной расщелины. Но, слава богам, оружие уцелело, и красный от натуги и покрывавших все тело царапин Кабан медленно забирался наверх, выдалбливая в податливом грунте необходимые для опоры конечностей выемки. Такой черепаший подъем тянулся уже полдня. Ручьи горячего пота стекали за шиворот, руки и ноги сводило, пальцы скользили. Собрав волю в кулак, локоть за локтем Кабаз пробирался вперед, понимая, что если сорвется на вторую попытку оставшихся сил уже точно не хватит.

Наконец, до смерти перепугав длинноухого зайца, оказавшегося невольным свидетелем страшной картины, над краем провала поднялась темно-бурая от крови и грязи рука. Через мгновение за ней появилась вторая, потом голова, дальше вылезло все остальное. В чумазом растрепанном существе узнать человека было крайне непросто. Скорее оно походило на злобного подземного духа, поднявшегося из темных глубин в мир людей.