Доля слабых - [115]

Парень встал, аккуратно собрал с трупа лошади все, в чем увидел нужду. Потянулся. И, решив перед тем, как немного вздремнуть, отойти от кровоточащей туши как можно дальше, зашагал меж лесных великанов. Первые утренние лучи били прямо в лицо. Вскинув на спину тяжеленную сумку купца, Арил ковылял на восток.

«Ничего, человек за нее жизнь отдал. Значит, ценность значительно больше, чем вес.» — размышлял над проблемой Лис. «Как-нибудь дотащу»

Глава тридцать первая Сила любви

— Какой же я, все-таки, умный. Почти как твоя жена. — Безродный натужно хромал, опираясь на руку Кабаза. — Не сунься я в эти кусты вслед за вами, сейчас бы уже духом был.

— Повезло. И тебе, и нам, — снизошел до ответа охотник.

Уже второй день Кабан слушал занудные речи Гайраха — впору воск в уши лить. Несмотря на боль в вывернутой ноге, Райх без умолку сыпал словами с тех пор, как они удалились от злополучных кустов на полмили. Стоило Безродному увериться, что им удалось улизнуть и погони не будет, как язык его замелькал помелом.

Только сон смог заткнуть говорливого Райха — жаль, что спали так мало. С утра опостылевший щебет вернулся, и к полудню Гайрах, исчерпав все насущные темы, принялся повторять все по новой. Инга уже давно перестала поддерживать разговор, а терпеливый Кабаз нехотя отбивался короткими фразами — ему было жалко Безродного. У того на глазах, как-никак, клан погиб… Столько горя не каждый переварить сможет. Поди, сердце ему сейчас крепко сдавило. Неудивительно, что пытается собственным голосом горе и страх заглушить.

— Э нет, брат. Одного везения здесь мало, — не согласился с охотником Райх. — Я еще в поле подметил, как хитро твоя Марика пропустила вперед наших дурней. Умная баба. Ты бы сам до такого, небось, не допер. Я тогда сразу смекнул, что надо за вами держаться. И, как видишь, не прогадал. Жив остался. И почти цел. Долбаная нога!

Чудом избежав зубов и когтей, проломившись кустами, лишь слегка оцарапав лицо, непутевый Райх умудрился нелепо и глупо споткнуться на ровном месте о корень и подвернул ногу. Сломать — не сломал, но сустав над стопой растянул хорошенько — тот опух и нещадно болел. В принципе, кое-как ковылять болтун мог и сам, но быстрей получалось идти, опираясь на крепкую руку товарища.

Только вот, слово «товарищ» звучало в их случае слишком притянуто за уши — познакомились-то лишь сутки назад. Правда, такие мелочи болтливого Райха ничуть не смущали, и он обращался к Кабазу, то «другом», то «братом», наплевав на условности.

Если Инга шагала в дурном настроении, не считая спасение поводом радоваться, а Кабан в своих мрачных мыслях ненамного отстал от подруги, то Гайрах выглядел на удивление бодро и вовсе не думал грустить. Он как будто бы и не особо тужил о своем положении и трагической гибели клана, оставаясь все время не к месту веселым. И не скажешь — умом пошатнулся, или правда такой человек. Даже смерть лучшего друга, коим был для Безродного Бариш, он воспринял довольно спокойно и смотрел на трагедию с долей иронии.

— Хорошо все-таки, что Бариш погиб, — неожиданно заявил Гайрах. Кабаз аж споткнулся. — У него двое деток, жена, мать старуха. Прошлым утром все были живы-здоровы… Сейчас едва ли. Не сожри его демон, как бы ему нынче погано пришлось. Поди, руки бы на себя наложил. А так — ничего. Всей семьей, за раз, в мир духов ушли. Быстрее там друг дружку отыщут. Или, скажешь, не прав я?

Кабаз на дурацкий вопрос ничего не ответил, а Инга закрыла ладонью лицо и печально вздохнула. Причем, поди разбери, к чему этот вздох: то ли девке взгрустнулось о Барише, то ли грудь колыхнула щемящая жалость к семье бородатого Райха, то ли просто себе посочувствовала, понимая, что слушать все эти нелепости предстоит еще долго.

— Молчишь? Ну и ладно. Сам знаю, что прав, — не желал униматься Гайрах. — Мне вот проще. Четвертый десяток пошел, а ни семьи, ни жены так и нет. Не зря говорят — от судьбы не уйдешь. Видать, на роду мне написано было выжить вчера. Оттого и хожу в бобылях. — выдал Райх новую мудрость. — А раньше все думал: чего это девки меня не хотят привечать? Охотник-то я неплохой. Не из первых, конечно, но и в последних не хаживал. Теперь понимаю — судьба.

Сомнительных выводов Райха Кабаз не поддерживал. По его разумению, в поисках спутницы жизни Гайраху мешал не какой-нибудь божий умысел, а всего лишь не в меру болтливый язык, своим трепом способный отпугнуть и глухую.

— Ты бы лучше сказал, долго ли нам еще до озера топать, — вмешался Кабан в бесконечный поток рассуждений.

— Ну даешь! Чем ты слушал, когда меня Марика спрашивала, — удивился Гайрах, рассказавший о предстоящем маршруте еще в самом начале пути.

— Повтори, сделай милость. С тебя-то, поди, не убудет. Все равно же трещишь, как сорока. Так хоть с пользой получится.

— И то правда. Повторю. Мне не жалко, — легко согласился Гайрах. — Значит, слушай. Миль сорок еще — наши земли. Дальше — Лорки. Соседи сносные — там проблем не возникнет. За ними — Чажаны. Вот те — гады редкостные. Слабаки, но воруют — жуть! Всей округе от них житья нет. И до нас добираются. Били их, били, а все без толку. Ну да ладно. Отвлекся. — Гайрах на ходу почесал затылок, сводя мысли в кучу. — Потом, стало быть, Тевелей земли. Большой клан — поселков под дюжину. Некрупных, конечно, но народа хватает. Под ними лесов, миль на сто во все стороны. Идти будем долго. — Гайрах прищурился, видно, оценивая свое «долго» в шагах, или днях. — Вот дальше мне уже бывать не случалось. Но знаю, живут там какие-то странные Бархи. Или все-таки Барги. Запамятовал. У них все не как у людей. Слышал, селятся врозь. Не большим поселением, типа нашего, а отдельными семьями. И живут каждый сам по себе, но при этом как будто и вместе. Мало знаю про них — что уж врать. Да нам то и не важно. Главное, что прямо за ними начинаются земли Варханов. А вот те-то как раз у Великого озера селятся. Весь западный берег обжили. Рыбаки.