Долина в огне - [104]
— Мистер Добрик совсем как мы, негры.
Бенедикту показалось, что она навсегда лишила его своей симпатии.
Она повернулась к нему и сказала:
— Теперь вам время прятаться!
— Мне? — спросил он.
— Да, — ответила она. — Пора бежать отсюда. Оставьте нас, негров, довести борьбу до конца!
Он пристально посмотрел на нее.
— Но мы тоже...
Она резко отвернулась и направилась к своему сарайчику с таким видом, словно ни за что оттуда больше не выйдет. Но Бенедикт последовал за ней и встал на пороге. Она обернулась к нему:
— Что вам нужно, мальчик? — спросила она.
— Мне... — начал было Бенедикт.
— Уходите отсюда, — произнесла она с раздражением. — Оставьте меня.
— Я хочу помочь вам! — вскричал Бенедикт.
Она бросила на него сердитый взгляд.
— Помогай самому себе, парень! — произнесла она.
— Но, матушка, — закричал он, — я не такой. — Он смотрел на нее с отчаянием. — Я не такой! — повторял он, начиная смутно понимать причину ее враждебности. Он вспомнил, как она спешила однажды к своему опустевшему дому, который должны были предать огню. Он спрятался тогда и ничем ей не помог! Взволнованный, раздираемый внутренней мукой, он тихо сказал:
— Я не хочу быть таким!
Она взглянула на него, и выражение лица ее смягчилось.
— Сейчас вы не такой! — отвечала она.
Он вспыхнул:
— Вы думаете, потом...
Она пожала плечами.
— Но, матушка, — произнес он, — как же я смогу?
С губ ее сорвался короткий невеселый смешок.
— Очень легко!
Охваченный смятением, он продолжал смотреть на нее.
— Ну, а почему, — спросил он, — почему Добрик не стал?
Она закусила губу, прищурила глаза и задумалась. Потом сказала просто:
— Видите ли, Добрик — коммунист: у них это не допускается.
Над головой у них загрохотал гром, раздался оглушительный треск, будто гигантский бич рассек небо надвое.
— Будет дождь, — мягко сказала она.
Бенедикт посмотрел на крышу.
— Крыша протечет, — сказал он.
— Оставайтесь у меня, если хотите.
— Но солдаты!..
— Я и думать о них не хочу, — ответила она.
Она присела на койку и стала искать позади себя подушку. Бенедикт подошел и помог ей.
— Спасибо, — сказала она. — Вы всегда были вежливым мальчиком.
— Дать вам еще одну подушку? — спросил он.
— У меня всего одна, — ответила она.
Снова раздался удар грома. Бенедикт с сомнением взглянул на крышу, крытую осокой и картоном, жестью и досками.
— Вам не следовало бы здесь оставаться, — беспомощно сказал он.
— От дьявола не убежишь, — ответила она мрачно и закрыла глаза.
Хлынул проливной дождь. Бенедикт стоял посреди хижины с земляным полом, прислушивался к стуку дождевых капель и смотрел на старую женщину, лежавшую на, койке под лоскутным одеялом, которое она успела спасти от огня. Он думал о своем отце и о старом отце Даре, думал о матери и о Винсе.
Висевшая вместо двери занавеска из мешковины зашевелилась, и в комнату вошел негр. Он поглядел на Бенедикта, потом на матушку Бернс, и в глазах его зажглась смешинка.
— Опять вместе! — сказал он. Это был Клиффорд Кинг. Бенедикт беспомощно заморгал. Клиф улыбнулся, но ничего ему не сказал.
— Вот что, выходи-ка отсюда, мать, — обратился он к матушке Бернс. — Слышишь? — повторил он, но она ничего не ответила. — Мы требуем, чтобы все уходили отсюда. — Он обернулся к Бенедикту. — Что это с ней стряслось? — спросил он.
Бенедикт пожал плечами.
— Она устала, — ответил он.
Матушка Бернс открыла глаза.
— Клиффорд, — сказала она, — ты что, меня не знаешь?
— Нет, мать, я-то тебя знаю, — ответил он.
Матушка Бернс с минуту пристально смотрела на него, а потом повернулась на бок.
— Я уже однажды убежала, — сказала она.
— О чем она говорит? — спросил Клиффорд Бенедикта.
— Она устала, — повторил Бенедикт. — Я побуду с ней. Я постараюсь уговорить ее...
Клиффорд снова посмотрел на съежившуюся, худенькую фигурку, словно застывшую на койке, и сказал:
— Если она не изменит своего решения, придется ее отсюда вынести на руках. Оставайся пока с ней.
— Что происходит? — спросил Бенедикт.
Клиффорд многозначительно посмотрел на него.
— Ничего особенного, не о чем беспокоиться, сынок. Нас не застанут врасплох.
Он вышел, а Бенедикт отодвинул занавеску из мешковины и сквозь сеть дождя поглядел на соседние хижины. Там уже не было признаков жизни. Лагерь опустел, а дождь лил все сильнее и сильнее. Легкая водяная пыль обрызгала его лицо, он вытерся рукавом.
— Я сейчас вернусь, матушка, — пообещал он и, согнувшись, выбежал под дождь. На полянке позади хижин он увидел группу мужчин и женщин под большим тентом. Среди них он заметил и своего отца. Добрик стоял на столе и говорил:
— Мы заляжем на шлаковом навале и постараемся не подпускать их с часок или сколько сумеем. За это время вы проберетесь к шахте Робина, и наши люди спустят вас вниз. Но солдаты, даже если мы их отгоним, все равно будут продолжать нас беспокоить...
Люди напряженно слушали и время от времени поглядывали на неистово хлеставший дождь, содрогаясь при мысли о том, что им придется идти под дождем много миль через лес, чтобы укрыться в заброшенной шахте Робина, в неведомых глубинах которой когда-то погибло двенадцать человек. Там они будут прятаться, как звери, — от солдат, от проливного дождя.
Книга «Детские годы в Тифлисе» принадлежит писателю Люси Аргутинской, дочери выдающегося общественного деятеля, князя Александра Михайловича Аргутинского-Долгорукого, народовольца и социолога. Его дочь княжна Елизавета Александровна Аргутинская-Долгорукая (литературное имя Люся Аргутинская) родилась в Тифлисе в 1898 году. Красавица-княжна Елизавета (Люся Аргутинская) наследовала героику надличного военного долга. Наследуя семейные идеалы, она в 17-летнем возрасте уходит добровольно сестрой милосердия на русско-турецкий фронт.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».