Долина костей - [2]
— Моралес? — спросил новоприбывший.
Патрульный кивнул, и человек в костюме протянул ладонь для рукопожатия.
— Паз.
— Ух ты! — непроизвольно вырвалось у Моралеса.
Подобно любому сотруднику полицейского управления Майами и заодно каждому жителю округа Метро-Дэйд,[1] имевшему телевизор, он прекрасно знал, кто такой Джимми Паз, хотя в профессиональном плане им до сих пор встречаться не приходилось. Оба они происходили из кубинских эмигрантов первой волны; правда, патрульный, как девяносто восемь процентов осевших в Америке кубинцев, считал себя белым, тогда как Паза, тоже кубинца, отнести к белым никак не получалось. Это смущало, хотя всякого рода «расистские» мысли Моралес старался гнать прочь.
— Первым по вызову прибыл ты?
Паз разглядывал не труп, а Моралеса. Смотрел с доброжелательной улыбкой, в глубине его карих глаз поблескивали огоньки. Перед ним стоял молодой человек лет двадцати с небольшим. Бритый, с тонкими чертами лица и кожей цвета, какой обычно называют оливковым, хотя на деле он больше напоминал пергамент. Наверное, это лицо могло быть открытым, как лицо мальчика из хора, но сейчас оно хранило настороженность. Взгляд умных темных глаз был так сосредоточен на детективе, что молодой человек едва не щурился.
— Нет, я находился здесь. Кто-то в отеле нажал кнопку, поднял тревогу. Ложную. Я уже хотел убраться прочь, а тут этот малый и грохнулся.
— У тебя на глазах?
— Ну.
Паз посмотрел вверх на фасад отеля и увидел то же самое, что и Моралес. Гадать, с какого балкона началось роковое падение жертвы, не приходилось: послеполуденная жара вынудила всех постояльцев притворить балконные двери, и открытыми они оставались лишь на одном балконе, где, словно флаги, полоскались белые занавески. Паз молча сосчитал этажи.
— Похоже, свалился с десятого, — заметил детектив, повнимательнее присматриваясь к трупу. — Туфли у него что надо — от Лоренцо Банфи. И костюм приличный. Умел парень одеться. Скажи, а почему ты сообщил об этом падении в отдел убийств?
— Он не орал, когда падал, — ответил Моралес, сам удивившись собственной находчивости.
Паз по-кошачьи ухмыльнулся в ответ, и патрульный почувствовал, как его рот растягивает довольная гримаса.
— Очень хорошо. Правильный подход. Трудно предположить, чтобы кто-то, навернувшись с такой высоты в ясном сознании, предпочел хранить молчание до последнего момента. В свете чего вот эта просочившаяся из-под черепушки струйка крови вызывает особый интерес.
— Но ведь он мог удариться головой при падении.
— Обо что? Ты же сам видел: чистый полет и приземление на штыри забора. Не исключено, что на эти железяки он насадился уже мертвым, впрочем, для него и к лучшему.
Оба, не сговариваясь, бросили взгляд на труп, по которому ползали мухи.
— Вот что я тебе скажу, Моралес, — промолвил Паз. — Этот парень никуда от нас не уйдет. Почему бы нам с тобой не подняться в его номер и не попробовать выяснить, чем он там занимался, перед тем как навернуться.
— Менеджер сказал, что его звали Джабир Акран аль-Мувалид. Он остановился в номере 10 «Д».
Со стороны Паза последовала очередная широкая ухмылка.
— Отлично, Моралес. Просто здорово! Спасибо. А то ведь шарить у этого бедолаги в карманах в поисках удостоверения личности — то еще удовольствие.
Молодому человеку подумалось, что, возможно, сложившаяся репутация Паза как наглого, нахрапистого и бесцеремонного малого не вполне соответствует действительности. Сам Моралес служил в полиции девять месяцев, и это был первый на его памяти случай, когда детектив отнесся к патрульному не как к болвану, способному только затоптать следы на месте происшествия, а даже нашел для него доброе слово. Это удивляло, как и тот факт, что Джимми Паз прибыл без напарника. Все сыщики из убойного отдела работали парами, но этот малый, похоже, плевать хотел на традиции.
Взяв со стойки ключ от номера, они вошли в лифт, разукрашенный, как и весь отель, в кремовые и золотые тона (там имелось даже обтянутое парчой кресло в стиле Людовика XV), и поднялись на десятый этаж. Впрочем, ключи им не понадобились: дверь номера была приоткрыта, и брошенное на пол свернутое полотенце не давало замку защелкнуться. Номер представлял собой люкс, выдержанный, как лифт и фойе, все в том же стиле позднего барокко. Одна стена прихожей была увешана зеркалами в золоченых рамах, другая шла вдоль балкона, на который выводили застекленные двери. Тяжелые шторы с набивным рисунком под старину были раздвинуты, а тонкие, словно паутинка, полупрозрачные занавески колыхал бриз, дувший со стороны бухты Бискайн.
Паз направился было к балкону, но краем глаза уловил отражение в зеркале и остановился. В комнате находилась женщина. Она стояла на коленях на поддельном обюссонском ковре, сложив руки на груди и устремив перед собой взгляд широко раскрытых глаз. Паз, шевельнувшись, оказался в поле ее зрения, но она, по-видимому, его не заметила, продолжая что-то тихо бормотать себе под нос. Наверное, молилась.
Жестом велев Моралесу проверить спальню, детектив подошел ближе.
Нет, все же на молитву (хотя, надо признаться, Паз имел весьма смутное представление об этом виде монолога) ее бормотание походило мало. Слов разобрать не удавалось, но общий тон наводил скорее на мысль о непринужденной беседе, только вот собеседника, как это бывает при разговоре по сотовому телефону, слышно не было. Однако, как выяснил Паз, приглядевшись повнимательнее, никакого телефона у женщины не имелось. Незнакомка была высока, худощава и более всего смахивала на слегка поблекшую исполнительницу кантри или ролей в вестернах, так и не добившуюся успеха или даже добившуюся, но впоследствии разрушившую свою карьеру из-за пьянства или беспутных любовников и теперь прозябающую где-нибудь по мотелям. Одежду ее составляли выцветшая голубая футболка, очень свободная и слегка запачканная, коричневая хлопковая юбка длиной до лодыжек и сандалии на босу ногу. Ступни были в пыли, коротко подстриженные волосы — черные как вороново крыло — открывали маленькие, без мочек, сильно прилегавшие к голове уши без клипс или серег. Глубоко посаженные, обрамленные темными густыми ресницами глаза имели неожиданный для брюнетки цвет линялых голубых джинсов и столь же удивительно маленькие зрачки. Может, она под кайфом? Это объяснило бы и бормотание, и странное выражение лица. Ни макияжа, ни маникюра не было и в помине, кожу покрывал давний, въевшийся, но потускневший загар. На шее, как раз над краем футболки, детектив приметил тонкий кожаный шнурок — возможно, на нем висело какое-то украшение.
Художник Чаз Уилмот виртуозно владеет техникой старых мастеров, но его талант никому не нужен в современном мире рекламы и глянцевых обложек. Приняв участие в эксперименте по изучению воздействия некоего препарата на творческий процесс, он неожиданно обнаруживает, что может заново переживать некоторые события из своего прошлого — не вспоминать их, а как бы существовать в том времени. В какой-то момент он внезапно переносится в давно ушедшую эпоху и становится Диего Веласкесом, великим художником, которого Уилмот всегда боготворил.
На самом деле Джейн Доу антрополог и эксперт по шаманизму. Но сейчас она никто, просто тень. Разыграв собственное самоубийство, она живет под вымышленным именем в Майами вместе с больной маленькой девочкой, которую подобрала на улице.В Майами происходит серия ритуальных убийств, из-за которых город находится на грани паники. Расследованием занимается детектив Джимми Паз, которому удается разыскать свидетелей, находившихся на месте преступления. Но они все как один ничего не могут вспомнить. Паз приходит к малоутешительному выводу — на них просто наложили заклятие.К собственному сожалению, он оказывается прав, ведь события в современном цивилизованном городе все больше напоминают адский коктейль из смеси заклинаний африканских колдунов и магии вуду.
Ричард Мардер, скромный литературный редактор, а в прошлом ветеран Вьетнамской войны, живет мирной жизнью, но совесть его нечиста. В прошлом осталось незаконченное дело, неоплаченный долг, неотмщенная обида. Когда врач ставит ему страшный диагноз, Мардер понимает: теперь или уже никогда. Бросив работу и дом, вдвоем с однополчанином он отправляется в Мексику – в город, где нет власти, кроме той, что берется силой. Горожане живут в ужасе перед всемогущими наркокартелями – но армия из двух человек бросает бандитам вызов.
Ал Крозетти и Кэролайн Ролли, подрабатывающие реставрацией редких старинных книг, под переплетом книжного раритета обнаруживают письма 1642 года, написанные рукой некоего Ричарда Брейсгедла, человека, которого наняли следить за Шекспиром. Расшифровка писем оборачивается настоящей сенсацией — в них сообщается о существовании оригинала рукописи неизвестной пьесы великого Барда о Марии Стюарт. Профессора Булстроуда, специалиста-шекспироведа, привлеченного к поискам драгоценной рукописи, находят мертвым в номере отеля в Нью-Йорке, и тогда в охоту за сокровищем отправляется нанятый им юрист, сын нью-йоркского гангстера…Майкл Грубер один из самых необычных и талантливых авторов в современной американской литературе.
В непроходимых джунглях Колумбии, в церкви, которую он построил своими руками, застрелен американский священник. Через несколько недель индейский шаман Мойе отправляется в южную Флориду, вооружившись небольшим чемоданчиком с тотемами, обладающими грозной силой бога Ягуара. Бывшему детективу Пазу из Майами, который теперь живет со своей женой и семилетней дочерью, начинают сниться страшные сны, главные персонажи которых — огромные кошки — нападают на его малышку Амели.В городе от когтей каких-то животных гибнут люди.
Елена — главная героиня, своенравная девушка, жизнь заставила стать ее сильной, ведь она потеряла всю свою семью, выжившая чудом, переезжает к своей бабушке. Елена пытается приспособиться к новой жизни, обрести новых друзей… Но всей этой идиллии приходит конец. Приняв участие в загадочном ритуале поневоле, становится частью ведьмовского ковена. Смогут ли ребята выжить в колдовском мире? Ведь на них уже началась охота. Пожертвует ли Елена своей любовью, чтобы спасти всех?
В настоящий сборник вошли восемь разноплановых рассказов, немного вымышленных и почти реальных, предназначенных для приятного времяпрепровождения читателя.
Повесть-сказка, без моральных нравоучений и объяснения смысла жизни для нашей замечательной молодежи. Она и без нас все знает.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.
Мэпллэйр – тихий городок, где странности – лишь часть обыденности. Здесь шоссе поедает машины, болотные огни могут спросить, как пройти в библиотеку, а призрачные кошки гоняются за бабочками. Люди и газеты забывают то, чего забывать не стоит. Нелюди, явившиеся из ниоткуда, прячутся в толпе. А смерть непохожа на смерть. С моста в реку падает девушка. Невредимая, она возвращается домой, но отныне умирает каждый день, раз за разом, едва кто-то загадает желание. По одним с ней улицам ходит серый мальчик. Он потерял свое прошлое, и его неумолимо стирают из Мироздания.