Долина колокольчиков - [4]

— Хей, так до нас сегодня кто-то приходил?

— В конце улицы вас ждет трактир, — весомо повторил местный житель.

— Спасибо, что пустили! — улыбнулась я, но ответной улыбки не дождалась.

Сторож молча закрыл ворота, отвернулся к ним лицом и замер.

Мы с Голден-Халлой недоуменно переглянулись, потом пошли по указанному адресу. Хорошо. Будем считать, сторож из того рода людей, что упорно не хотят выходить за границы обозначенных трудовых обязанностей.

* * *

В трактире было тепло.

В принципе, уже этого хватало для того, чтоб я прониклась к нему самыми нежными чувствами. Добавьте яркий аромат пряностей, еловых ветвей и того смолянисто-древесного запаха, что почти является синонимом слова «уют», и вы поймете, какая благость тотчас воцарилась в моей душе.

Пухленькая барменша в кружевном чепце воскликнула из-за стойки:

— Добрый вечер, путники! Присядьте на лавку, да выпейте грогу!

Голден-Халла помог мне снять промокшую шубу, затем сбросил своё пальто, оставшись в классическом — ромбы и снова ромбы — свитерке и вязаном желтом шарфе в стиле Дахху (моего лучшего друга). У Берти оказались достаточно длинные волосы для того, чтоб он собирал их в низкий хвостик. Часть торчала по сторонам: не то челка, не то несанкционированное восхождение на небеса. Лицо было подвижное, живое, будто готовое в любой момент улыбнуться. Отметив это, я невольно заревновала: обычно так говорят про моё лицо.

Сыщик тоже с откровенным любопытством разглядывал меня на свету.

— Ты почему-то кажешься мне знакомой, — наконец протянул он с непонятной улыбкой.

— Вряд ли мы пересекались, — я покачала головой. — Я бы запомнила.

— Почему?

— Ну… — я замялась.

Он — болтливый рыжий длинноволосый сыщик из Саусборна в кашемировом свитере с длинным шарфом. Четыре моих близких человека в одном, так сказать. Полный набор крючков — или фетишей, как их называет наставник. Тут было бы сложно не обратить внимание!

Но сформулировать эту мысль так, чтобы она не была похожа на неуместный комплимент, мне не дала трактирщица.

— Присядьте на лавку, да выпейте грогу! — вновь звонко сказала она, уже погромче.

Я изумленно на неё обернулась. Экая настойчивость.

Голден-Халла вскинул брови и послушно опустился на скамью. Едва я села напротив, как трактирщица вышла из-за стойки и поднесла нам две дымящихся пряных кружки.

— Сколько за них? — спросил Берти, вытаскивая кошелек, но трактирщица лишь молча развернулась и удалилась.

— Это странно, да? — спросила я, проводив её взглядом.

— Очень, — согласился Голден-Халла. — Наша гипотеза о туризме разваливается на ходу: кошелек был приманкой. Нужны новые версии. Но я не в состоянии нормально думать, когда так замерз. Придется сначала отогреться.

— Что ж, «присел на лавку — выпей грогу», — со смешком посоветовала я, сама с радостью чувствуя, как лёд в моих пальцах, обнявших кружку, постепенно снова становится кровью. Ах, лейкоциты мои, любимые, неужели вы вновь танцуете?..

Сыщик склонился над напитком, понюхал, с опаской глотнул:

— Грог как грог, — вынес вердикт он и снова отхлебнул, покосившись сначала на трактирщицу, потом на меня.

— Пей-пей, — охотно разрешила я, — А я подожду с полчасика, вдруг отрава?

— Неужели ты такая жестокая? — заинтересовался рыжий.

— Наоборот, я целитель. Чтоб спасти тебя, мне нужно быть в трезвом уме.

— Не-не, — воспротивился Берти, — Это я спасаю людей, а не наоборот. И да, я тоже маг. И тоже умею лечить, если что. Не так, как вы, турбо-шолоховцы, но тоже неплохо. Давай — за приятных попутчиков. Или лучше за снуи, проводника проблем.

— Нет уж, лучше за попутчиков, — воспротивилась я.

Попивая, мы то и дело косились на женщину. Она стояла с широкой улыбкой — всё больше походившей на оскал — и смотрела мимо нас. То ли в стену, то ли в светлое будущее.

Ни на какие вопросы она не реагировала.

Зато когда кружка сыщика опустела, трактирщица мгновенно подошла и споро поменяла её на полную.

— Добрый грог для плохой погоды! — отрапортовала она, сразу отворачиваясь, не давая ни шанса на беседу.

— Ну не убегайте же от нас! — взмолилась я и рукой потянулась к локтю женщины.

Остановлю хоть так, грубой, эх, силой!

Но грубости не вышло.

Мои пальцы провалились сквозь накрахмаленный рукав дамы, и, не успела я ойкнуть от неожиданности, как вся трактирщица пару раз мигнула, будто испорченная маг-сфера, а потом и вовсе исчезла…

А что до кружки — так вполне материальная кружка продолжила плыть к стойке, как ни в чем ни бывало. Будто её так и держали в руках.

— Кла-а-асс! — выдохнул Голден-Халла, выпрыгивая из-за стола.

Глава 4. Симуляция?

Я тоже подскочила.

Подбежала к кружке-левитантке (от глагола «левитировать», да-да), и пошла вслед за ней, дотошно приблизив нос, вглядываясь. В металлическом боку вместилища грога отразилась моя ошарашенная и сосредоточенная физиономия. В боку напротив — бешеная улыбка Голден-Халлы: сыщик подрядился вторым провожатым для нашей Стальной Леди.

Так мы и добрались до барной стойки: двое согбенных придурков, идущих приставным шагом, и плывущая между ними кружка.

До того, как посудина изящно опустилась на стойку, я старательно потрогала воздух везде вокруг нее. Может, трактирщица стала просто невидимой? Зашибись мы тогда выглядим с её ракурса…