Долгожданная встреча - [15]

Родные видели её отчаянные попытки заполнить жизнь чем-то существенным после отъезда Себастьяна. Они видела, как заново ей приходилось учиться жить, дышать и смотреть на солнце. Но никто не смел говорить ей об этом, и тем болеё вздумать утешать её. И Тори была безмерно благодарна им за это.

Он приехал домой ровно через год на летние каникулы. Как раз все дружные соседи собрались в Ромней, когда он вошел в гостиную. Тори безумно боялась этой встречи, умирала от страха обнаружить, что он мог наслаждаться жизнью вдали от неё, что мог забыть о её существовании, в то время как она не переставала ни секунды тосковать по нему. Ей было так плохо, ей было безумно больно и одиноко без него, вот только Тори не желала показывать ему, как ей жилось без него.

Тори боялась и тайно мечтала о встречи с ним. И вот однажды встреча состоялась, и глубоко потрясал её.

Теперь она была достаточно взрослой, чтобы контролировать свои чувства, но потерпела полное фиаско, едва увидела его.

Он ещё больше повзрослел, плечи его стали шире, руки сильнеё, черты лица ещё выразительнеё, подчеркивая силу его характера и затаившиеся глубокие чувства. Но вот глаза… Когда Себастьян обнаружил её присутствие в комнате, он так нежно и тепло посмотрел на Тори, что ей захотелось зарыдать и броситься в его объятия. Ещё немного и колдовство его изумрудных глаз могло заставить её умолять его больше никогда не уезжать из Нью-Ромней. И его ласковый голос, этот бархатный баритон! Тори даже не представляла, что так смертельно соскучилась по нему, пока не взглянула на него. И не услышала его родной голос. Ей казалось, что сердце медленно раскалывается на две части. Одна часть умирала без него, а вторая с отчаянной мольбой тянулась к нему. Боль в груди была просто невыносимой.

Она бы никогда не подумала, что он сам сможет причинить ей такую боль, но это было именно так. С тех пор как он уехал, Тори понимала и не раз, что ему рано или поздно пришлось бы уехать на учебу. Он не мог вечно сидеть возле неё. Вот только она не могла простить ему выбора, который навсегда лишит его всех радостей жизни, навсегда отнимет его у неё. Тори была слишком сильно обижена на него, поэтому повела себя с ним непривычно отчужденно и холодно. И когда он рассказывал о своей учебе, Тори безразлично махнула рукой:

- Жизнь священников такая скучная. Они настоящие зануды.

Хорошо, что семейство викария Хауэлла не было в Ромней. Однако остальные, наконец, поняли, что происходит нечто серьёзное. Но снова никто не решился вмешаться или начать задавать вопросы.

Тори было противно от того, что она причиняла боль Себастьяну, вела себя с ним грубо и невежливо, но ничего с собой поделать не могла. Когда она видела его, теперь, когда он бывал рядом с ней, в ней просыпался внутренний демон, который терзал уже не только её. Ей было больно вдвойне от того, что она поступала с ним так дурно и отвратительно. По ночам Тори горько плакала, сжимая в ладони подаренные им золотые часы, моля Бога о том, чтобы всё стало как прежде. Но, разумеётся, ничего не менялось.

Он приезжал домой два раза в год: на Рождество и летние каникулы. Он стремился к общению с ней, игнорируя её холодные и колкие замечания. Он был неизменно вежлив и терпелив с ней, и это ещё больше сводило Тори с ума. Потому что ей казалось, что он ведет себя так, будто ничего не произошло, ничего не изменилось. И это было далеко не так! А когда он однажды признался, что примерял сутану, Тори готова была разбить о его голову всё, что находилось в комнате.

Вскоре настала пора выводить в свет Кейт. Это было незабываемое зрелище. Старшая сестра превратилась в такую изящную красавицу, что Тори не могла отрицать: Кейт выйдет замуж, едва переступит порог бальной залы. Сама Тори осталась в деревне, пока родители и Кейт уехали в Лондоне. По правилам младшие сестры не имют права выходить в свет, пока старшая не выйдет замуж, однако не это заставило Тори остаться дома. Во-первых, она ещё не достигла возраста, когда положено представлять дочерей дворян ко двору. А, во-вторых, Тори сама никуда не хотела уезжать. Она предпочитала гулять по пляжу.

Быть у валуна.

Жизнь в деревне почти застыла, пока, наконец, не приехал Себастьян. Тори знала точно, когда он должен был приехать, но даже самой себе не признала, что считала каждый день, каждый час до того мгновения, когда вновь увидит его. Как ни странно, вместо того, чтобы ехать в Лондон, где на время сезона жила вся его семья, где были развлечения, он приехал в деревню.

Приехал к ней.

Ей так хотелось верить в это.

Они встретились на пляже, возле валуна, где поссорились четыре долгих, мучительно холодных года назад. Теперь ей было семнадцать, но и сейчас Тори остро реагировала на него и поражалась тому, каким красивым и высоким он стал. Почему она не имела права лично видеть каждый миг его взросления? Ей было по-прежнему больно смотреть на него.

Тори сидела на валуне, когда появился он. Сердце в груди забилось как сумасшедшеё от предчувствия скорой встречи. Она всегда чувствовала, когда он оказывался рядом с ней, даже не видя его. И чтобы немного успокоиться, девушка медленно соскользнула с камня, погрузив ноги в мягкий, золотистый песок.