Долгий летний праздник - [6]

Мне становится смешно. Какие все вокруг порядочные и принципиальные, как их заботит судьба Франции! Можно подумать, только я преследую свои цели!..

Манон и Бриссо — за республику. И, судя по всему, победа для них — вопрос времени!.. Но они не против собственности! Тогда не всё еще потеряно… А может, планы Манон только утопия?.. Мадам рисует идеальное государство… до чего легкомысленно! Но она влиятельна… Я должна подружиться с Манон!..

Я беру письмо Барнава. Чувствую, сейчас посмеюсь.

Ах, какой герой… Слова, одни слова! Так и хочется обругать его за бездействие и наивность!.. Но нет, рано рвать с ним отношения, рано…

Что он ещё пишет? Пустые признания… Хм… ещё просит подарок, который будет напоминать обо мне! Я начинаю хохотать. Разыгрывает из себя рыцаря.

Я пододвигаю к себе шкатулку с безделушками. Булавка для галстука с маленьким бриллиантом его порадует — как доказательство моих чувств…

Когда–то я хотела подарить эту булавку Максу. Увы, Макс не принимает подарков от женщин. Какой человек! Будет он ревновать?.. Я ему безразлична! Теперь мы враги!..

На мои глаза навёртываются слёзы.

Входит моя служанка Дорина. С хитрой улыбкой она ставит на стол букет орхидей. Откуда эти цветы?

— В букете была записка, — интригующе говорит она.

Я беру у неё записку. Если это опять поклонники со своей ерундой…

— Ты свободна, — говорю я служанке, которая нехотя уходит.

Я читаю записку. О, Боже! Макс! Он ответил мне!..

Какие слова! А какое трогательно проявление заботы! «Прошу вас ближайшую неделю воздержаться от поездок в Париж, ибо это представит огромную опасность для вас…» Макс волнуется за меня…

Я встаю из–за стола. Расхаживая по комнате, я перечитываю записку. На моем лице играет блаженная улыбка.

В эти мгновения я счастлива. Неужели Макс ещё меня любит!.. А эти орхидеи — как они великолепны!

Я становлюсь сентиментальной. Довольно. Я стряхиваю с себя сладкое состояние радости.

Надо действовать. Нужно выяснить, что же произойдёт в Париже. Хм… самый простой и верный способ самой туда отправиться!

Моё имя Пьер Сенье, мне 25 лет. Я уже несколько дней нахожусь в Париже. Я прибыл для осуществления своей миссии. Но какое–то чувство вины всё время не покидает меня!

— У меня нет другого выбора! — говорю я себе. — К тому же я ничем не рискую. Это всё ради моей невесты, милой Мари — Луизы. Она достойна лучшего!

Я пытаюсь погрузиться в мечтания о новой роскошной жизни, но грохот со стороны улицы быстро возвращает меня в реальный мир.

Я со вздохом оглядываюсь вокруг: ужасная комнатушка с закопченными стенами, развалившаяся мебель, маленькое грязное окошко — и это всё, что я смог себе позволить!

— Что тут раздумывать! — твердо говорю я себе. — Иначе я всю жизнь буду чувствовать себя виноватым перед любимой!

Почему я медлю? Я уже ступил на путь, с которого нет возврата! Нужно действовать! Нет, спешить не стоит, в таком деле спешка может стать губительной.

Моё имя Луиза Робер. Я типичная женщина новой эпохи. Общественная жизнь — моя стихия. Ни одно важное событие не обходится без моего присутствия. Я должна знать всё, успевать везде, подсказывать всем!

Сейчас я редактирую петицию. Пришлось потрудиться. Я фактически составила новый документ, только основная мысль осталась прежней.

Я потягиваюсь, смотрю на часы.

Входит мой супруг. Ставит поднос с кофейником и чашками на стол.

— Дорогая, — ласково обращается он ко мне. — Как успехи?

— Всё замечательно, — говорю я супругу. — Петиция готова. Я многое изменила.

— Ты совершенно права, дорогая, — говорит муж. — Такой документ должен быть безупречным!

Ах, он всегда поддерживает меня.

— Может принести тебе булочек? — спрашивает меня муж, наливая кофе.

— Да, если не трудно, — киваю я.

— Сию минуту, — обещает он.

Он надевает шляпу и плащ. Наша соседка продаёт превосходные булочки. К этому времени они должны быть готовы.

Раздается стук в дверь. Муж открывает.

— Робеспьер, рады вас видеть! — восклицает он.

Как раз вовремя. Максимильену должна понравиться моя петиция.

— Готова поспорить, вы пришли отговорить нас от затеи с петицией? — хитро улыбаясь, спрашиваю я.

— Мадам, вы читаете мысли, — с поклоном отвечает Робеспьер. — Но всё решит сегодняшнее заседание. Я приложу все усилия, чтобы короля Луи призвали к ответственности.

Я важно протягиваю Робеспьеру текст петиции. Он надевает очки, погружается в чтение.

— Ну как? — спрашиваю я.

— Мадам, вы гений! — восклицает Робеспьер. — Ничего в этом тексте не противоречит законодательству… но…

— Какое «но»? — спрашиваю я.

— Всё будет зависеть от того, оправдает ли Собрание короля Луи, — отвечает он.

— Хочу пожелать вам удачи, Максимильен! — горячо восклицаю я. — Ведь вы сегодня выступите с речью против короля.

— Вы победите, Робеспьер! — кивает мой супруг.

— Спасибо за поддержку, друзья, — улыбается Максимильен. — Но не забывайте, что, вероятнее всего, Луи оправдают. Тогда вы подвергнете опасности не только себя, но и всю Францию! Может разразиться мятеж, кровавые стычки между группами, поддерживающими своих «героев», рвущихся к власти!

— Максимильен, не надо так мрачно, — ласково перебиваю я.

— Когда вы планируете отнести петицию в типографию? — спрашивает Робеспьер.