Долгий '68: Радикальный протест и его враги - [18]

. Нантер был домом и для других непохожих друг на друга сообществ. Имелись, например, рабочие-французы, которые с 1935 года неизменно избирали здешним мэром коммуниста. Со временем там появились и студенты нового университета, построенного в Нантере в 1964 году (Университет Париж Х). Земляные отвалы, образовавшиеся в процессе строительства кампуса, на время скрыли раскинувшиеся вокруг трущобы. Большинство студентов перебирались сюда из городов, в первую очередь из столицы; им предстояло открыть для себя «пригород», в котором не было аккуратно подстриженных газонов и никто не мыл машины по воскресеньям.

Армейский призыв

Перед юношами в большинстве стран маячила перспектива обязательной военной службы. Великобритания, правда, отменила службу по призыву к 1963 году, и поэтому британская молодежная культура 1960-х иногда казалась явно антимилитаристской. Неприязнь к власти, демонстрируемая некоторыми из тех, кто заметно повлиял на британскую контркультуру — здесь можно упомянуть, например, диджея Джона Пила, менеджера группы The Who Кита Ламберта или торговца произведениями искусства Роберта Фрэзера, известного среди близких друзей как «безбашенный Боб», — была в значительной мере обусловлена тем, что им довелось служить в армии на излете имперской эпохи.

Наиболее жаркие политические споры вопрос призыва вызывал в США (см. главу 4). При этом в большинстве европейских стран, включая и Швецию, где многие молодые американцы прятались от армии, число призывников относительно общей численности населения было даже выше, чем в Америке. Служба в армии могла быть неприятным опытом, несмотря на то что европейским солдатам конца 1960-х почти не приходилось воевать. Когда в 1962 году французских студентов попросили назвать несколько вещей, вызывающих у них наибольшее беспокойство, 16 % опрошенных (13 % в Париже и 17 % в провинциях) назвали именно службу в армии²⁹. Уклонение от призыва иногда оказывалось составляющей политического радикализма. Руди Дучке, лидер немецких студентов, отказался служить в восточногерманской армии и тем самым закрыл себе дорогу в университет; получить высшее образование он смог, только перебравшись на Запад. Непроясненный национальный статус (см. главу 5) Даниэля Кон-Бендита отчасти объяснялся его стремлением избежать воинской повинности. Его семья была жертвой нацистского режима, и это освобождало его от службы в ФРГ, но он подлежал призыву как французский гражданин. Студенты в континентальной Европе, даже если им не удавалось уклониться от призыва, могли получить отсрочку: здесь, кстати, кроется одно из объяснений того, почему у представителей среднего класса и рабочего класса сложились разные представления о том, когда именно начинается взрослая жизнь. Робер Линар, французский интеллектуал-маоист, родившийся в 1944 году, стремился обрести «пролетарскую» идентичность, и поэтому, устраиваясь осенью 1968 года на автомобильный завод, приписал себе военную карьеру своего товарища-рабочего³⁰. При этом сам Линар пошел служить только после увольнения с предприятия, когда ему уже исполнилось двадцать пять. В отличие от студентов, большая часть рабочих, которые участвовали в забастовках 1968 года во Франции, уже отслужила в армии. Исключение составляли только эмигранты, иногда уехавшие из родных стран, чтобы тоже избежать призыва³¹.

Молодые люди, состоявшие на действительной службе, сформировали уникальную прослойку молодежи, которая почти полностью была исключена из протестов 1968 года. В Голландии в 1966 году был создан профсоюз призывников, но в других странах политические организации военнослужащих были запрещены. Во Франции известен случай, когда активист «Революционной коммунистической молодежи» (Jeunesse Communiste Révolutionnaire) подстрекал своих товарищей в казармах Мюцига «брататься с рабочими», чтобы совместно «радоваться, любить и созидать», но в целом во французской армии практически не было солдатских волнений³². После студенческих демонстраций 1968 года власти объявили о намерении лишить отсрочки от призыва тех, кто активно участвовал в протестах; и действительно, уже с 1970 года получить отсрочку стало сложнее. Обязательная военная служба создавала революционным движениям определенные проблемы, особенно во Франции, где левые традиционно защищали концепцию «вооруженного народа». В частности, троцкистская «Коммунистическая лига» (Ligue Communiste) заявляла, что «служба в армии и умение обращаться с современным оружием необходимы для настоящего революционера, и поэтому их надо распространить на всех молодых людей»³³. Но молодежь, что неудивительно, редко разделяла этот милитаристский энтузиазм. Напротив, студенты угрожали: «Отмéните одно основание для отсрочки — захватим факультет; отмéните десять — взорвем министерство»³⁴.

В начале 1960-х армейскому начальству редко приходилось сталкиваться с сопротивлением, но в 1970-е ситуация изменилась. Во Франции в некоторых подразделениях появились солдатские комитеты. Одновременно составлялись петиции, в которых опротестовывались условия призыва. Андрэ Кривин, лидер протестов 1968-го, во время прохождения армейской службы смог принять участие в выборах 1969 года. Тем не менее политическая агитация в рядах призывников никогда не составляла большой проблемы для французских вооруженных сил. Представители среднего класса, которые относительно поздно шли служить в армию, предварительно позанимавшись политической деятельностью в университете, в основном видели в своей армейской жизни причину быть настороже, а не повод для развертывания политической работы. Дело в том, что в казармах они встречали сослуживцев, которые были помоложе и попроще. Как говорил парижанин о своих армейских товарищах, «для большинства из них мая 68-го как будто бы и не было»