Долгая темная ночь... - [25]

  - Это ты прости меня, Оливия, что я цепляюсь. Просто я сегодня себя отвратительно чувствую.

  - Дай догадаюсь. Поругалась с Андре?

  Я вытаращила на нее глаза, так как считала, что про наш роман никто не знает. Видя мое лицо, она усмехнулась:

  - Да не бойся ты, про это кроме меня никто не знает. Я просто случайно видела вас однажды вечером, когда вы подъезжали к его дому.

  - А ты откуда знаешь где он живет?

  Она смотрела на меня иронически подняв одну бровь. Так обычно взрослые дяди смотрят на детей, когда те спрашивают почему земля круглая.

  - Да я там была пару раз. Он довольно милый!

  Мне хотелось провалиться сквозь землю:

  - О, Боже, ты тоже была с ним?

  - Была и не я одна. Он из тех мужчин, которые постоянно ищут чувственных наслаждений. Он любит вкусно поесть, хорошо одеться, заняться сексом. А кто собственно это не любит? - тут она посмотрела на меня. - Только не говори, что ты ничего такого про него не знала?

  Я молча покачала головой.

  - Хотя, что я тебя спрашиваю! Ты же у нас синий чулок! Я еще удивляюсь, как ему удалось затащить тебя в свою койку. Хотя: Он красивый, богатый. Тут и монашка не удержалась бы!

  Я сидела опустив лицо на руки. Она подошла и обняла меня:

  - Мария! Знаешь, почему такие мужчины как он называют нас 'крошками', 'детками' и так далее.

  Я покачала головой.

  - Потому что у них на каждый вечер новая 'крошка' и рано или поздно можно в именах запутаться. А так, все довольны и каждая думает, что она для него особенная.

  Такой философской мудрости от Оливии я не ожидала. И почему я думала о ней как об ветреной девчонке? Пока я билась на житейскими дилеммами, она постигала искусство общения с мужчинами. И судя по ее мудрости, то в жизненном институте она была профессором. Я же оставалась дурочкой, которая которую первый попавшийся пройдоха обвел вокруг пальца, на раз-два-три затащив в койку.

  Она взяла мой подбородок и заставила посмотреть себе в глаза:

  - Не печалься, милая, это не самое худшее, что могло со мной произойти. Мой первый раз был в шестнадцать лет. Меня просто изнасиловали соседские мальчишки, а затем сбежали.

  Я смотрела на нее и не могла поверить своим ушам:

  - Оливия, почему ты ничего не рассказала!?

  - А что бы это изменило? - она отвернулась. - В один день я стала старше на много лет. И с тех пор поняла, что не стоит доверять мужчинам. Именно поэтому, я научилась пользоваться ими и их деньгами. А за это разрешаю пользоваться собой. Моя душа принадлежит только мне, а тело: тело оно и не такое стерпит.

  Я сидела как громом пораженная. Моя Оливия! Как я могла не видеть всего этого? Почему я замечала только ее дурной характер или то, что она что-то сделала не правильно? Почему не видела то, что происходит в ее душе?

  Ответов у меня не было. Похоже, все люди сосредоточены только на себе.

  Раздался стук в дверь. Потом в дверь зашла мама и молча села на кровать:

  - Девчонки, вы что-то сегодня грустные какие. Посмотрите какой прекрасный был день! А какой сейчас вечер! Такого неба я сто лет не видела.

  Мы все подошли к балкону и вышли на лоджию. Закат был и правда прекрасный. Он поднимался над вечерним небом розовой дымкой. Казалось, что там где горизонт, небо плавно перетекало в серую полоску гор. А на небе было разлито малиновое суфле - легкое и воздушное. Вечерний воздух почти очистился, он был не таким тягучим как днем. Днем он пах бензином, пылью и людским потом. Вечером же смог немного рассеивался и можно было вздохнуть полной грудью.

  Мать обняла нас своими теплыми руками. Мы стояли молча, боясь нарушить красоту этого мгновения. Часто ли у нас были моменты, чтобы мы ни о чем не думали, а просто любовались небом? Наверное нет, но от этого эти минуты становились только прекраснее.

  Вечером дул легкие ветерок и мы стояли прижавшись друг к другу и просто смотрели на бескрайнее небо, похожее на волшебника, который вытаскивает из мешка цветные платки - то черный, то бордовый, то дымчатый, то с синевой. Краски плавно перетекали одна в другую и уже сложно было сказать где какой цвет. Но это и создавало панораму бесконечного вечернего неба.

  - Ну ладно, девочки, пошли домой! Нас ждет наш незамысловатый ужин!

  Мы посмеиваясь гурьбой пошли на кухню. Отец смотрел баскетбол. Обычно, он делал это очень эмоционально. Но, сейчас, он просто смотрел на экран. Мне даже казалось, что он просто погружен в себя и ничего вокруг не слышит. Пока мама с Оливией накрывали на стол. Я подошла к отцу и села рядом. Его спина немного напряглась, поэтому я взяла его руку в свою. Мне хотелось дать ему понять, что я рядом, но в то же время, я не хотела слышать его вопросов.

  - Как ты себя чувствуешь, папа? - тихо спросила я.

  - Хорошо, дочка! Не волнуйся, у меня все в порядке, - сказав это, он жадно впился в меня взглядом. Его глаза были строгие и в то же время растерянные. Он хотел, чтобы я хоть как-то знаком дала ему знать о своем решении. Но я молчала. Я опустила голову ему на плечу и также как он стала смотреть баскетбол. Я смотрела и ничего не видела.

  Было уже совсем темно, когда мы разошлись по своим комнатам. Я долго не могла уснуть. Когда я уже почти стала засыпать, то услышала тяжелые шаги отца. Он остановился возле моей комнаты нерешаясь постучать. Я слышала как он тяжело вздыхал. На какой-то момент мне даже показалась, что я слышу как он плачет, но это наверное был просто какой-то ночной звук дома.