Долг платежом красен - [45]

Тетушка Пин по моей просьбе заварила чай, а я в это время прислушивался к реакциям Головко. В отличие от друга на нем не было вообще никаких защитных амулетов, поэтому читался он как открытая книга.

– Скажи мне, Петр Головко, что ты понял за год, проведенный вне дружины?

– Понял, что дурак, что накосячил по тупости и из пацанского гонора, – прямо глядя мне в глаза, заявил друг Кота, который в это время тихонько сидел сбоку и дышал через раз. – А еще я понял, что лучше отрублю себе руку, чем испоганю свой шанс.

Интересно. Пусть он немного и привирал, но именно в первой части. Его раскаяние не было таким глубоким, как хотел показать парень. А вот за третий шанс он будет держаться руками, ногами и зубами. В принципе, я все понял, но на всякий случай стоит добавить ему мотивации.

– Идем, Петя, пошепчемся, пока твой друг будет оценивать десерт от дядюшки Чхана.

Женька напрягся, но с места так и не двинулся.

Мы с Головко вышли во двор и отошли в уголок к пустому курятнику, чтобы не мешаться под ногами у суетящихся дам.

– Какой у тебя позывной? – спросил я у притихшего парня.

– Пистон.

– Ладно, слушай меня внимательно, Петя. Не буду говорить тебе, насколько важно в этот раз сделать все правильно. Если снова облажаешься, мне придется просто выслушивать подколки Шаталиной. Женька будет горевать, но рано или поздно успокоится. Что там случится с тобой дальше, мало кого волнует, и меня меньше всего. Но вот что важно. Не вздумай подставить Кота или втянуть его в какую-то бодягу. Таких людей, как он, один на тысячу, а может, и меньше. В общем, вздумаешь тонуть, делай это сам. А если нет, то я могу расстроиться и даже разозлиться.

Внезапно я с удивлением ощутил от парня вспышку ярости.

– Тогда ответная просьба, – окрысился он. – Если все выгорит и нужна будет услуга от дружинника, не трогайте Женьку. Идите ко мне, я сделаю все, даже если придется вернуться в то болото, из которого вы меня сейчас вытаскиваете.

Хмыкнув, я осмотрел парня с головы до ног, поражаясь не только злобному блеску в глазах, но и праведному гневу удивительной чистоты.

– Удивил, – с улыбкой кивнул я и хлопнул его по плечу. – Молодец. Пойдем, пока там еще остался десерт. Поверь, если мой друг Баламут прибежит на запах, фиг нам что-нибудь достанется.

Петр смутился, понимая, что своей выходкой мог все испортить, но сожаления в его эмоциях было не так уж много.

На десерт мы успели в самый последний момент. Гена все-таки унюхал его.

Тетушка Пин отпустила ребят только после того, как накормила до икоты и осоловения. При этом забота о молодежи никак не мешала ей руководить приготовлениями к празднику и переругиванием с невесткой батоно Левана.

Немного помыкавшись по первому этажу, я все же сбежал в свой кабинет и выполз оттуда, только когда пришло время ехать за Эльвирой.

Солнце как раз садилось, уменьшая вселенское освещение и добавляя прохлады и без того зябкому дню. Когда мы выехали со двора, начал падать легкий снежок.

Как мы и договорились вчера по телефону, Эльвира подъехала на такси к семнадцатому блокпосту. Было видно, что за Стену девушка выбиралась не очень часто, если вообще выбиралась.

Хрупкая фигурка в легкой шубке испуганно замерла у шлагбаума. От нее веяло страхом вперемешку с отчаянным задором. Дружинники явно веселились, хорошо хоть молча.

Я выбрался из десантного отсека броневика и быстро подошел к блокпосту.

– Здравствуйте, Эльвира. Карета подана.

Она с сомнением посмотрела на мощную тушу броневика и перевела взгляд на меня.

– Это очень похоже на похищение.

– Ну… – Я улыбнулся, все еще удивляясь дикой смеси ее эмоций. – Как вам больше нравится. Отказаться никогда не поздно, но этим вы огорчите не только меня, но и Златку, а также три десятка людей, которые весь день готовили праздник в вашу честь.

– Три десятка? – опешила Эльвира. Ей в голову явно пришли такие же ассоциации, как и у меня этим утром. – Вы там, что, свадьбу устроили? Я своего согласия не давала.

Ее глаза игриво блеснули, и страх ушел окончательно.

– Увы, на Бесшабашке по-другому гулять просто не умеют. Итак, моя госпожа, – церемонно поклонился я, предложив свою руку, – каким будет ваше положительное решение?

Эльвира нервно хихикнула и так же церемонно положила свою ладошку на мою руку.

Еще раз ее кольнуло страхом, когда забиралась в нутро броневика, но, осознав, что там не менее комфортно, чем в электромобилях представительского класса, успокоилась. Гену она узнала сразу, а растянувший губы в широченной и искренней улыбке дед Анджей не мог вызвать опаски даже у ребенка.

Еще через пару минут девушку обуяло любопытство. Она вертелась на месте, пытаясь выглянуть наружу через узкие бойницы в бортах броневика. Меня посетила неплохая идея, и я пересадил ее на место стрелка, позволив самостоятельно управлять джойстиком наводки. Башней с закрепленной в ней камерой она вертела с неменьшим энтузиазмом, чем Златка.

На всякий случай я отобрал у нее игрушку, когда мы пересекли границы Бесшабашки. Повольники – народ нервный и на вращающуюся башню, пусть и без торчащего в ней пулемета, могли отреагировать неадекватно.

У нашего дома вообще начался сущий бедлам. Получился практически цыганский прием. Народ столпился у броневика. К Эльвире тут же подбежала Златка, за ней все наши старики. Знакомиться начали прямо на ходу, утаскивая врача в гостиную главного здания, где были накрыты столы для основного состава нашей мини-коммуны. Остальные друзья-товарищи разместились во дворе и даже на улице.