Долг, оплаченный страстью - [15]

– Единственная сцена, которую я видел, – это моя жена, плачущая на полу. Господи, Энжи, что происходит?

– Ничего, – покачала она головой. – Просто не справилась с эмоциями. Выдался трудный день.

Набрав в грудь воздуха, Лоренцо досчитал до пяти.

– Или ты расскажешь мне, в чем проблема, или я спрошу Эбигейл. Но, учитывая специфику наших отношений, я бы предпочел все узнать от тебя.

Энжи долго смотрела на мужа. Он в ответ смотрел на нее, и с каждой секундой в его глазах было все больше угрозы.

– Мама хронический алкоголик, – сказала наконец Энжи. – Она начала пить, когда мне было четырнадцать лет. Тогда нам удалось не сделать это достоянием общественности. Мы дважды клали ее в клинику, каждый раз думая, что больше этого не потребуется. Последний раз ее хватило на два месяца. Она запила, когда начались проблемы с деньгами.

Лоренцо переполняли противоречивые чувства.

– Мы прожили вместе два года, и ты ни разу мне не сказала?

– Мама умоляла, чтобы ее недуг остался в тайне. Точнее, это было ее условие. Иначе она бы не легла в клинику. В нашем семействе принято считать, что если проблему скрыть, то проблемы не существует.

Лоренцо нахмурился:

– Кто придумал такое правило?

– Отец.

– Муж Эбигейл в курсе?

Энжи кивнула.

– Господи, Анжелина! – Пальцы Лоренцо невольно сжались в кулаки. – Почему ты не доверилась мне?

Она отмахнулась:

– Лоренцо, у тебя идеальная семья. Мне не хотелось, чтобы ты смотрел на нас свысока. Тебе так важен порядок и дисциплина, а тут…

Лоренцо поправил галстук на шее. Здесь становилось слишком жарко.

– Я бы помог вам, а не смотрел на вас свысока. Обычно супруги поддерживают друг друга, Энжи.

Мокрые глаза Анжелины сверкнули странным огнем.

– Это ты сейчас так говоришь. А тогда ты исключил меня из своей жизни. Я стала для тебя игровой приставкой. Когда ты хотел меня, я чувствовала хоть какую-то ценность. А когда ты потерял интерес и в сексе, это меня уничтожило. Зачем мне было говорить тебе о матери? Чтобы ты еще сильней пожалел, что женился на мне?

– Я никогда не жалел, что женился на тебе, – возразил Лоренцо, глядя на жену с изумлением. – С чего вдруг такая мысль?

Ответа не последовало.

Непонимание, обида и злоба сменяли друг друга в его душе.

– Я признал, что слишком мало уделял тебе времени. Но как ты могла подумать, что я изменю к тебе отношение из-за проблем твоей мамы? Как ты допустила мысль, что я тебя не поддержу?

– Не знаю, – ответила Энжи после недолгой паузы.

Лоренцо протяжно выдохнул. Их брак вдруг предстал перед ним в новом свете. Его отстраненность вгоняла жену в депрессию. А он понял это только теперь. И то, что он понял, ему не нравилось.

Взяв Энжи за руку, он помог ей встать. Затем повернул к себе спиной и потянул вниз молнию на ее платье. Анжелина в испуге отпрянула и теперь смотрела на него округленными глазами:

– Что ты делаешь?

– Хочу уложить тебя.

– Мне нельзя ложиться. Вечер в самом разгаре.

– Посмотри в зеркало, Энжи. Тебе нельзя возвращаться. Тем более гости уже разъезжаются. Я могу проводить их один.

Он вновь повернул жену спиной к себе и расстегнул молнию. После чего Анжелина отошла в сторону, скрестив руки на груди:

– Дальше я сама. Лоренцо направился к двери.

– Эбби говорила с Кортни Прайс? – спросила Энжи. – Нельзя, чтобы завтра она осветила это в своей колонке.

– Если с ней не говорила Эбби, поговорю я.

Но Эбби поговорила с Кортни Прайс. Она решила проблему.

Выходит, долгие годы Энжи и Эбби втайне от всех решали деликатный недуг их матери, думал Лоренцо, пожимая руки отъезжающим гостям. Хранили семейный секрет от желтой и любой другой прессы. А Энжи вдобавок хранила эту тайну и от него, потому что он был слишком погружен в себя. Настолько, что не услышал тревожных звоночков.

Он знал, отношения Энжи с родителями всегда были натянутыми. Но теперь становилось понятно, почему сама Энжи ни разу не выпила больше двух бокалов вина за вечер.

Лоренцо корил себя за слепоту. Увидев Алистера Кармайкла, он сказал ему, что Энжи просто устала и он отвел ее спать. Но каким нужно быть человеком, чтобы целиком переложить проблему матери на плечи дочерей? Как можно было игнорировать своеобразный крик жены о помощи?

Можно, и легко. Он сам был точно таким же в их с Энжи браке. Он – муж, который есть, но которого нет.

* * *

Когда Лоренцо ушел, Энжи свернулась калачиком в прохладных простынях и крепко закрыла глаза. Больше всего ей хотелось поскорее заснуть. Но разыгранная матерью сцена не выходила из головы. «Так вам плевать на меня? Вы думаете только о себе!» Эти слова всплывали в памяти снова и снова.

Энжи уткнулась лицом в подушку, внутри все кипело. Она понимала, что Лоренцо злится, и от этого на душе становилось еще противнее. Может, ему и стоило рассказать. Может, не нужно держать все в себе, как делает он сам. Вот только общаться с кирпичной стеной не хочется никому.

Когда вернулся Лоренцо, она еще не спала. Он тихо разделся, принял душ и лег в постель. От него так приятно пахло – приятно и знакомо, – что Энжи боролась с порывом отдаться ему прямо здесь и сейчас. Она сильно зажмурилась и сжала под одеялом кулаки. Лоренцо глубоко вздохнул, положил руку ей на плечо и повернул к себе. Зная, что глаза ее явно распухли от слез, Энжи не стала их открывать.