Долетописная Русь. Русь доордынская. Русь и Золотая Орда - [4]
Что же стало с побежденными киммерийцами, с прежней «командой» и ее союзниками? Они не исчезли и не растворились, ибо были еще сильны и предприимчивы, что позволило им еще почти два века (VIII–VI вв. до Р.Х.) быть возмутителями спокойствия в Азии. Это они разгромили царя Урарту Русу I, могучего и грозного царя Ассирии Саргона II, легендарного царя Фригии Мидаса и царя Лидии Гига. Это они угрожали Палестине и Египту. И несмотря на то что «царство Гимир» было более гуманным по отношению к покоренным народам, чем местные владыки (если понятие «гуманизм» вообще применимо к тем временам), киммерийцам в конце концов пришлось покинуть Азию и осесть в районе тех же Карпат (Фригия) на землях своих сородичей треров. Что же касается корней и родства, то Велесова книга называет киммерийцев «нашими отцами», а арабские сочинения передают легенды о трех братьях: Русе, Кимере и Хазаре.
На наше же родство со скифами указывают многие источники — та же Велесова книга, и Повесть временных лет, и Иоакимовская летопись. Славен и Скиф везде именуются братьями. Как и в киммерийский период, население Северного Причерноморья (Великой Степи) не было однородным. Здесь жили вперемежку племена полудиких рыбаков и охотников, племена более цивилизованных земледельцев и скотоводов, а также остатки племен, участвовавших в первичном расселении ариев и переселенцев второй (киммерийской) волны в различной степени ассимиляции и с различной «элементной базой» этногенеза. Подобная неоднородность населения Великой Скифии исключает и единство культуры. Следовательно, когда одни говорят о дремучей дикости скифов, а другие — об их высоком интеллекте, нужно иметь в виду, что речь идет о разных племенах одного (а может быть, и не одного) межплеменного союза, в котором роли племен расписаны четко: кто-то правил и сибаритствовал, а кто-то «землю рыл» и «хвосты коровам заносил». Но если судить о Скифии по ее участию в международных отношениях и по ее роли в судьбе евразийского мира в I тысячелетии до Р.Х., то здесь есть чему удивляться.
Во-первых, у скифов к этому времени сложилась достаточно сложная и развитая религия, основанная на митраизме — мировой борьбе сил добра и зла, а не на персональном обожествлении сил природы — язычестве, господствовавшем в Греции в те времена. Им были известны культ богини домашнего очага, культ божественной семейной пары, культ воина и даже культ Единого (!) Бога-Творца. Похоже, что их религия впитала в себя и учение о реинкарнации душ. Во всяком случае, учение о душе у скифов было разработано гораздо последовательнее, чем у эллинов.
Во-вторых, учеными мужами Греции скифские философы включались в число «семи мудрецов» (Анахарсис, Бион), их высказывания становились афоризмами, их рассуждения скрупулезно записывались писцами. Своим красноречием был знаменит царь Скифии Атей. В Спарте прославился скиф Сфер — ученик знаменитого Зенона. Легендарной личностью считался жрец Абарис, которому приписывалось умение предсказывать землетрясения, управлять погодой, останавливать эпидемии. Была у скифов и письменность, правда, основанная на греческом алфавите.
В-третьих, античные авторы достаточно высоко оценивали скифские законы и обычаи, восторгались справедливостью скифских правителей, их верностью дружбе и данному слову, вообще их высокими моральными принципами.
Хоть скифы и вели захватнические войны, но кормились не только мечом. Своим хлебом они снабжали всю Элладу. Собственно, для скупки и экспорта скифского хлеба греки и создавали свои города-полисы на берегах Черного моря и в устьях крупнейших рек. Именно скифы познакомили греков со сливками и сливочным маслом. Ювелирное искусство Скифии до сих пор поражает воображение как специалистов, так и простых обывателей. Раскопки обнаруживают отличную скифскую керамику, великолепные образцы ткацкого ремесла и коврового дела, а также мастерские, где все это производилось.
Когда характеризуют какой-либо народ, непременно анализируют войны, которые он вел и в которых участвовал. Скифы, нужно сказать, мало чем отличаются в этом смысле от других великих народов.
Создав империю, они строго охраняли свои территории. Всем известна трагическая судьба персидского царя Кира, пытавшегося покорить родственных скифам массагетов. А его преемник Дарий I еле унес ноги из Причерноморья. Меньше сведений о военном походе наместника Александра Македонского во Фракии Зопириона, целью которого было завоевание Причерноморья и последующее соединение со своим царем, покорявшим Персию. Мало же мы о нем знаем по одной причине: никто из воинов Зопириона из Скифии не вернулся!
Известны и захватнические войны, которые вели скифы, а вернее, родственные им или покоренные ими племена под их руководством. В первую очередь, это завоевание Причерноморья и вытеснение киммерийцев, скорее даже смена правящей верхушки, ибо история древности не упоминает каких-либо генеральных сражений, венчавшихся поражением одних и победой других. Появление скифов в Причерноморье Геродот связывает с междоусобицей киммерийских племен, в ходе которой погибли все их цари. Он даже указывает место их захоронения — возле реки Тирас (Днестр). В то же время, как утверждает автор Велесовой книги, скифы, получив богатое наследство, прежде чем начать свое пятисотлетнее владычество над этими землями, изрядно повоевали между собой и успокоились только тогда, когда младший сын прародителя скифов Таргитая Колаксай принудил своих старших братьев признать его царем.
Автор, в недавнем прошлом начальник МУРа, полковник милиции, размышляет о засилье евреев и «кавказцев» в России и делает выводы.
Представляем вам новую книгу бывшего начальника легендарного МУРа Юрия Федосеева «Мы — русский народ».Автор остался верен своей теме, разрабатываемой им в течение многих лет, — национальный вопрос в России. Русско-еврейские отношения, русские среди других народов, патриотизм и национализм, будущее России, русская национальная идея — все эти проблемы освещены в, можно сказать, историческом исследовании Юрия Федосеева подробно, доказательно, с привлечением работ известных корифеев русской философской школы.
Имя Юрия Григорьевича Федосеева занимает достойное место в содружестве пишущих на исторические темы. Книги его расходятся тотчас по выходу из печати.Очередное его произведение «Романовы. Век первый» — о рождении новой российской династии в тяжелейшее для страны время раскола и Смуты, о преодолении «великого московского разорения». Через многие внешние и внутренние невзгоды Романовы XVII века — от юного Михаила до взрослеющего Петра — вели государство в «блестящий» для России XVIII век.Вашему чтению будут сопутствовать увлеченность автора, его добрая память к истории Родины.
Представляем вам новую книгу бывшего начальника легендарного МУРа Юрия Федосеева «Великая Смута».Автор продолжает рассказ, начатый в первых трех частях своего исторического повествования — «Долетописная Русь», «Русь доордынская» и «Русь и Золотая Орда». Уверены, эти произведения, а их тираж разошелся почти моментально, разбудили читательский интерес к истории нашего народа, нашей страны.Юрий Федосеев, базируясь на произведениях корифеев русской исторической школы, излагает традиционную версию истории нашего Отечества — теперь уже от Елены Глинской до восшествия на престол Михаила Романова.
Основу сборника представляют воспоминания итальянского католического священника Пьетро Леони, выпускника Коллегиум «Руссикум» в Риме. Подлинный рассказ о его служении капелланом итальянской армии в госпиталях на территории СССР во время Второй мировой войны; яркие подробности проводимых им на русском языке богослужений для верующих оккупированной Украины; удивительные и странные реалии его краткого служения настоятелем храма в освобожденной Одессе в 1944 году — все это дает правдивую и трагичную картину жизни верующих в те далекие годы.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Книги завершает цикл исследований автора, опубликованных в Издательстве Казанского университета по македонской тематике. «История античной Македонии», часть 1, 1960; часть II. 1963; «Восточная политика Александра Македонского». 1976. На базе комплексного изучения источников и литературы вопроса рассматривается процесс распада конгломератных государств древности, анализируется развитие социальных, военно-политических и экономических противоречий переходной эпохи обновления эллинистических государств, на конкретном материале показывается бесперспективность осуществления идеи мирового господства. Книга написана в яркой образной форме, снабжена иллюстрациями.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.