Документы забытой памяти - [22]

Мне было нечего скрывать, и я тут же изложил ей свои трудности.

– Ну, это не проблема, – сказала она. – Я работаю в бухгалтерии гостиницы «Москва» и думаю, что смогу вам помочь.

Из кафе мы вышли вместе. Мою новую знакомую звали Нина Петровна. Оказалось, что она живет недалеко, на Михайловской улице. По дороге мы беседовали. И, как это иногда бывает в жизни, я изложил все свои семейные неприятности человеку, которого видел впервые. Она не осталась в долгу. Ей тоже необходимо было выговориться. Она недавно развелась с мужем и довольно трудно переживала свое одиночество. Когда мы подошли к ее дому, она предложила мне зайти на полчаса выпить кофе. Сказала, что у нее есть хороший коньяк. На следующее утро, когда я покидал гостеприимную квартиру, я знал, что с гостиницей для оппонента у меня проблем не будет.

Вторая проблема – явка руководителей. Академик Катонин Евгений Иванович у меня не вызывал сомнений – он был человеком обязательным. А вот с Александром Ивановичем Маринченко, как меня предупредили, будут сложности, так как он в отпуске и на даче. Я узнал адрес и поехал к нему на дачу. Встретил он меня не то чтобы с радостью, но, в общем, доброжелательно. Я ему изложил все, что относилось к состоянию моей диссертации, отзывы на реферат, предварительные заключения оппонентов. Беседа проходила на складных стульях под раскидистой яблоней. Он выслушал меня, как мне показалось, весьма внимательно. После этого он заявил:

– Я приезжаю на дачу, чтобы лечиться.

– От каких болезней? – вежливо поинтересовался я, хотя не совсем уловил причину столь резкого поворота в нашей беседе.

– От всех, – с торжеством в голосе обьявил он. – У меня здесь маленькая пасека. Вот я сажусь в тени возле ульев с пчелами и жду. Чувствую, что у меня вдруг кольнуло в руке. Я беру пчелку, сажаю на это место, нажимаю, она меня кусает. Да, это болезнено, но очень полезно. Дальше. Сижу, читаю книгу, вдруг заныл коленный сустав. Я беру пчелку, сажаю на колено, нажимаю, она кусает, и я знаю, что и тут все будет в порядке. Вот так за время отпуска я вылечиваю многие болезни. Так что я отсюда никуда не поеду, – неожиданно кончил он. – Защита обойдется без меня.

– Но ученый секретарь сказал, что это невозможно.

– Если так, то вам придется отвезти меня на такси в институт и сразу после защиты привезти на дачу.

Пришлось соглашаться. На защиту его привез на такси мой приятель. С заседания он сбежал, не дождавшись даже выступления оппонентов. Оказалось, что он нашел знакомого с машиной из того же дачного поселка.

Защита прошла нормально. Докладывал я кратко: 15 минут – я знал, что это любят. Оппоненты спели положенные панегирики. Положительные отзывы не читали, только замечания. Отрицательный отзыв был один. Это была телеграмма: «Удивляемся Ученому совету, принявшему к защите диссертацию, носящую юмористический характер». Подписи не было. Анонимная клевета. Проголосовали единогласно. Ученый секретарь на защите присутствовал, на банкете, естественно, тоже, где он и смог продемонстрировать высокий профессионализм. Через две недели я вырвал у него протокол, и, пользуясь его постоянным лозунгом насчет утопающих, сам отправил диссертацию в ВАК. После этого я вернулся на работу и стал ждать у моря погоды.

ГОРИТ «ВОСХОД» ЗАРЕЮ НОВОЙ…

– Вам нравится ваш дом?

– Дуже гарний дом, та великий.

– А тут что у вас – гостиная?

– Нi. Це зала.

– А здесь столовая?

– Нi. Тут у нас спальня.

– У вас же на втором этаже есть две спальни и ванная при них.

– Це точно. Раз у тиждень ми пiдiймаємось на другий поверх митися у ваннi.

– А почему вы в кухне держите так много цыплят?

– А де ж їх держати?

– А уборная у вас что, не работает?

– Нi, робить дуже гарно.

– А чего ж она завалена ящиками и мисками?

– Ну тут ви вже звиняйте. Ми хоч в унiверситетах не вчилися, но щоб таке робить в своєму домi. Самi не робимо i дiтям не дозволяємо. Нехай ходять за клуню.

Это мы в одном из первых сел – потемкинских деревень, построенных на Украине в конце 50-х годов. Выходим на центральную площадь. Озверевшие бабки, подобрав подолы, с диким визгом несутся через дорогу. Центральную площадь разместили на трассе, чтобы все видели, какой у них клуб и торговый центр. По трассе несутся машины со скоростью 60 км/час. Для местного населения это зона повышенного риска.

В середине 60-х началась новая эпопея с потемкинскими деревнями. Было решено создать экспериментально-показательные села. Поскольку я уже занимался экспериментальными проектами, мне всучили приказ Госстроя и отправили в Крым составлять задание на проектирование экспериментально-показательного поселка Восход. Я вылетел в Симферополь, где меня уже ждал посланец «хозяина» – так называли председателя колхоза Петра Семеновича Переверзева. Сам он оказался на редкость разумным и эрудированным человеком – блестящим организатором. В свое время он взял довольно хилый колхоз и сделал из него колхоз-миллионер. Вечером меня накормили-напоили и спать положили, а утром ни свет заря я стоял у конторы, построенной в стиле ампир. Перед ней находился памятник Карлу Марксу, а не Ленину, что само по себе было необычно. Потом я узнал, что с одной и той же скульптуры сделали несколько формовок и поставили в разных поселках. Но если тут этот памятник не вызывал возражений, то в расположенной рядом Петровке это было нечто удивительное. Дуэль! На большой площади располагались контора и школа напротив друг друга. Перед одним зданием спиной к нему поставили Карла Маркса, перед другим Ленина на таком же пьедестале. И вот они стояли как на дуэли перед первым выстрелом, мрачно глядя друг на друга.