От ночи оставалось немного времени, но ему хватит.
Холм поднимался высоко над ней. Он был крутым и злым.
Невидимое солнце наводило блеск на голые камни, его горячие лучи стирали малейшее воспоминание о тени. И этот сухой скрип под ногами на каждом шагу. И камни - мертвая, раздробленная плоть земли.
Шаг за шагом, капля по капле она собралась с силами, чтобы поднять глаза наверх - от желтоватого обрыва до вершины, где рождаются ветра. Ветра не нужны ни камню, ни немому солнцу. Что же тогда там?
Она все поднималась к вершине.
Дьявольский, заколдованный холм. Чьи грехи он выплачивает?
Кто определяет цену шагам? Сто шагов мученья, один - радости.
Достаточно ли этого для восхождения? Твои шаги отданы холму, но и сам он - их пленник. Хотя бы дотуда, докуда доходит взгляд.
Из расщелины скалы сыпались мелкие камешки и их острые углы царапали безмолвную неподвижность воздуха.
Лицо Ани постепенно ожило. Николай Фауст снял с нее шлем и прижался к ней. Он хотел, чтобы его теплота и прикосновение были первым, что она ощутит, как только вернется в полумрак комнаты.
- Это не мой холм, правда, Николай?
- Нет, - ответил он. - Он мой.
- Жалко. Ты выдумал холм, по которому приходится идти.
- Я его не выдумал. Он такой, какой есть.
Она устроилась поудобнее в его объятиях.
- А где находится этот холм?
-На Земле.
- А что за ним?
- Не знаю. Надо пойти посмотреть.
- Ты хитрец. Да вдобавок эта твоя досадная любовь к словам... Ты и в запись протащил слова. А может быть, мне так показалось. Знаешь, о чем я думала, пока карабкалась наверх? Твои шаги отданы холму, но и сам он - их пленник.
-Да, дотуда, докуда доходит взгляд.
