Доктор время, или Раз и навсегда - [22]

— Каждый ищет в жизни свой путь. Моя совесть чиста, я искренне хотела наладить отношения с молодым поколением Мартовых. Я стремилась к этому только потому, что понимала, как приятно будет их отцу. Я хотела жить одной дружной семьей. Им же на это было наплевать. Даже получив свою долю наследства, они не соизволили изменить своего отношения. Они ведь переживали из-за денег — они их получили.

— Не говорите так, прошу вас. Они не из-за денег, поверьте. Дети восприняли появление в доме новой хозяйки как предательство по отношению к их матери. — Стеблова не заметила, что давно мнет в руках накрахмаленные салфетки. — Вы многого не знаете, все непросто.

— Сегодня все сговорились повторять эту магическую фразу. Попов, вы — все знают ровно столько, чтобы разбираться в сложившейся ситуации. Одна я чего-то не знаю. Чего, Елена Васильевна? Чего такого важного, эпохального я не знаю, черт возьми?! — Лита оперлась на обеденный стол. Ее щеки раскраснелись, дыхание сбивалось. Она нервно покусывала губы и всем своим видом давала понять, что хочет поставить точку в неприятном для нее разговоре.

— Лита, сегодня не самое удачное время для такой беседы. Я ничего особенного не подразумевала. Как в любой семье, и у Георгия Ивановича со Светланой Владимировной было немало трений. Это была очень своеобразная пара. Пожалуй, вместе их держало что угодно, только не любовь. Поверьте, за долгие десятилетия семейной жизни Светлана не получила и сотой доли того внимания, любви, нежности, которыми окружил вас Георгий Иванович. Для нее же он был единственным мужчиной. Она столько прощала ему. Она боготворила мужа. Он же считал незыблемым понятие семьи, важным — чувство долга и благодарности. Я не хочу обсуждать личную жизнь этих людей, не должна.

— Не понимаю. Давайте договаривать. Если было так плохо, почему они не разошлись? Я знаю, что Гера испытывал к своей жене чувство благодарности за ее любовь к нему, за детей, которых она ему родила. Он никогда ни разу не изменил ей, участвовал в воспитании сына и дочери. И отсутствие африканских страстей вовсе не означает наличие семейных трудностей. Их это устраивало, я так понимаю.

— Тридцать лет — немалый срок, Аэлита Владимировна. Человека, живущего рядом, знаешь, как себя. Правда, всегда остается частичка, спрятанная от глаз даже самых близких. Весь вопрос в том, что хочет скрыть человек, ставший твоим вторым «я». Именно это все и определяет.

— Мне, например, не хотелось ничего скрывать от Геры. Мы и потянулись друг к другу благодаря нашей открытости, искренности, — недоуменно пожимая плечами, сказала Лита.

— Я поверю, что вам нечего было утаивать, а насчет Георгия Ивановича позвольте усомниться. Его жизнь писалась не только яркими красками. Было слишком много полутонов… — Тут Стеблова заметила, что испортила салфетки и раздосадовано махнула рукой. — Говорю же, что эти разоблачения ни к чему! Литочка, будем готовиться к приему гостей. Простите меня, если я сказала что-то неприятное для вас. На самом деле я очень рада, что именно вы встретились Георгию Ивановичу. Он был счастлив с вами, как никогда в жизни. Три года витания в облаках. Вы стали его крыльями. Честное слово, не стоит ворошить прошлое. У каждого есть свои грешки. Пусть они остаются далеко-о, не отягощая настоящего и будущего.

— Грешки, говорите… Я с первых дней решила не копаться в его прошлом. Вы знаете, в начале нашего знакомства я вдруг подумала, что Мартов может быть каким-то крупным мафиози, представляете? Эта мысль промелькнула, а потом я поняла, что с каждым днем все больше влюбляюсь в красивого, седого, опытного мужчину. Мне стало все равно, чем он занимается. Я была готова закрыть глаза на его самые серьезные промахи. Он был старше, но я никогда не ощущала разницы в возрасте. Иногда мне даже казалось, что я чему-то учу его. Он открывал мне свой мир, я ему свой. Мы многого не успели. — Лита отвернулась к окну, и взгляд сразу же остановился на детской площадке. — Слава богу, что он оставил мне Жорку. Я так благодарна ему за это, что заранее закрываю глаза на все его тайны, проступки, ошибки молодости. И пусть это звучит малодушно…

Голос женщины сорвался, и она заплакала. Прикрывая ладонями лицо, она горько всхлипывала. Стеблова обняла ее за плечи, сама едва сдерживая слезы. Так они и простояли у окна, пока вдалеке на аллее не показалась «мазда». Это Игорь к трем часам привез Владимира Петровича и Киру Сергеевну. Лита быстро шмыгнула к себе в спальню приводить в порядок отекшее от слез лицо. А Елена Васильевна заканчивала приготовления к обеду.

Пока все находились в стадии ожидания, бабушка с дедушкой общались с только что проснувшимся внуком. Они одновременно кормили, одевали и развлекали его. Малыш явно хотел погулять, объясняя это на своем языке. Потворствуя его желанию, вооружившись игрушками, счастливая троица вышла во двор на детскую площадку.

Ровно в три к дому подъехала черная «субару» Антона Сайко. Лита вышла ему навстречу и проводила в гостиную. На ходу она пыталась понять настроение нового гостя. Кажется, Антон вел себя как обычно. Он приветственно помахал родителям Литы. Подбежавшему Жорке вручил очередную игрушку. Тот сразу решил похвастаться новым вездеходом бабушке и дедушке. Так же стремительно, как подбежал, теперь он помчался к ним обратно. Антон засмеялся его проворности и зашел в дом. Елена Васильевна, здороваясь с гостем, протянула Лите трубку радиотелефона. Еще раз позвонила Лариса и посетовала на то, что не сможет приехать: