Доктор Чёрный - [22]

Шрифт
Интервал

Он снова забылся…

Очнулся он, не зная, сколько времени проспал, и не понимая, где он находится. Ослеп он, что ли?

Только толкнувшись головой в доски с плохо подогнутыми гвоздями, он вспомнил всё случившееся за неделю.

Наверху теперь было тихо. Погрузка кончилась.

С радостью заживо погребённого, освободившегося из могилы, он услыхал, как на бак затопали в ногу мерные шаги. Значит, скоро свободен. Выхаживают якоря.

Вдруг обострившимся в темноте слухом он уловил осторожные, крадущиеся шаги. Кто-то направлялся к ящику, путаясь между бочками, оступаясь, но, видимо, всеми мерами стараясь не шуметь.

«Неужели боцман! — мелькнуло в голове Беляева. — Да, больше некому. Должно быть, портовые съехали до отвала! Слава Богу… Боцман!» — подумал он, услыхав, как подошедший, просунув стамеску под крышку, старался её отодрать.

Чтобы помочь товарищу, он сам осторожно надавил крышку изнутри и невольно зажмурил отвыкшие от света глаза, когда в ящик проник свет фонаря.

Когда он открыл их, прямо в лицо ему смотрели маленькие, острые глазки белобрысого Янсона, который просунулся в ящик с фонарём в руке.

— Что ты? — невольно отпрянул в изумлении Беляев, стукнувшись затылком о заднюю стенку. — Тебя боцман послал?.. Разве портовые уехали?

— Нет, не уехали, здесь, наверху, — глухо ответил эстонец, быстро осматривая Беляева и его помещение. — Никто не уехал… Давай деньги!..

— Какие деньги?.. Ты с ума сошёл! — чуть не вскрикнул Беляев, по спине которого поползли холодные мурашки. — Какие деньги? Бог с тобой!..

— Давай!.. Будет дурака валять… Давай живо! Те самые, что в подоле зашивал, как я за тобой приезжал… И бумажник давай!

— Что ты? Опомнись!.. — в ужасе прошептал Беляев.

— Давай… сволочь! — скрипнул зубами эстонец. — Слышишь, давай… А то сейчас портовых сверху приведу… Француз тоже… забастовщик несчастный! Крикну с палубы полицию, покажет она вам с капитаном обоим «француза»!.. Ну, живей, поворачивайся!

Мысли со страшной быстротой замелькали в голове у Беляева. В правой руке Янсона он заметил обнажённый пукко. Но такой же нож под рукой у него самого. С эстонцем он, пожалуй, справился бы, если бы не эта клетка, в которой с трудом можно повернуться. Была не была… ударить его разве сразу в глаза кулаком… Нет! Подымем возню, стук… Эх, чёрт! А… вот мысль! Надо его похитрее обезоружить!

— Чёрт с тобой! — притворно сердитым голосом сказал он. — Твоё счастье, бери… Только они зашиты, надо пороть!.. Давай сюда пукко!..

— Ишь ты! Ловок тоже… — злобно осклабился белобрысый. — Нашёл дурака… Отдай ему пукко! Как бы не так… Вспарывай своим! Да скорее, сволочь. А то кокну вот по затылку, ноги протянешь!..

Никогда ещё не испытывал Беляев такого остро обидного чувства сожаления, как теперь, при мысли о том, что купленный словно нарочно для этого случая браунинг он не догадался оставить при себе… С каким бы наслаждением он, рискнув всеми предосторожностями, выпустил бы подряд все семь патронов прямо в эту злобную, усмехающуюся, наглую рожу… Да… теперь уж ничего не поделаешь…

Он вытащил пукко из ножен и дрожащими руками принялся вспарывать на подоле фуфайки швы, которые сам заметал с особенной тщательностью в гостинице…

— Будет! Довольно!.. Дальше я сам… — хрипло шепнул Янсон, следивший за каждым его движением. Вырвав у растерявшегося Беляева его нож, эстонец швырнул его через голову назад, в темноту, и собственным, словно бритва отточенным пукко в два приёма отхватил от фуфайки весь подол вместе со швом, содержащим деньги.

— Теперь бумажник!

Левой рукою, не выпуская из правой ножа, он выхватил из-под Беляева бушлат, обшарил его и, найдя бумажник, поднёс его раскрытым к фонарю.

— Пачпорт! — разглядел он. — К чёрту! Этой дряни мы сами сколько хочешь наделаем. — Пакеты! Наверху распечатаем… Больше, кажется, ничего!.. Ну, чёрт с тобой! Бумажник не возьму. Ещё попадёшься с ним. Теперь сиди и моли Бога! Счастлив твой Бог, что отдать согласился, а то бы я из тебя такой солонины накрошил… Коли пикнешь, всю полицию на ноги подниму… Сиди смирно… «француз»!..

Янсон прикрыл дверцу ящика и быстро исчез со своим фонарём между тюками и бочками.

Наверху визжали якорные цепи и шуршали буксиры, выправляемые пароходом.

Минут через пять судно дрогнуло и медленно стало поворачиваться носом к морю…

XV

Широкие итальянские окна дачи «Марьяла» были настежь открыты, и в них вместе с запахом клейких молодых берёзовых листьев, долетавшим снизу из-под горы, где песчаная, одетая сосняком дюна уступала место осушенным торфяникам, вырвалось оглушительное щебетанье скворцов, словно чёрные большие мухи, облепивших придорожный плетень.

Море давно уже вскрылось, и мелкие морщинистые волны тихонько обтаивали последние обломки льда, словно сухие, белые корочки, прилипшие ещё кое-где к песку.

Со стеклянной небольшой веранды развёртывалась красивая панорама горизонта почти на половину окружности.

Слева прямо из воды поднимались тонкие дымчатые контуры церквей и фабричных труб.

В той стороне, вёрстах в тридцати по морю, находился Кронштадт.

Невидимый в обыкновенное время, он иногда в солнечный день, когда с юга тянул мягкий и тёплый ветер, словно вылезал из моря и висел в небе, отделённый от воды тонкой серебристой полоской на самом горизонте.


Еще от автора Александр Васильевич Барченко
Золото

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Хозяева воздуха

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Из мрака

Творчество А. В. Барченко, писателя «буссенаровского толка», в предреволюционные годы пользовалось широкой признательностью среди любителей приключенческой литературы.Его непринужденная, легкая манера письма способствовала писательскому успеху.


На льдине

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ненастоящее

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Спаситель

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.