Доклад о вероятности Эй - [47]

Все детали фасада были размещены согласно строгим правилам симметрии. Окно по одну сторону от парадной двери уравновешивало окно по другую сторону от нее. Цэ смотрел в данный момент на правое от парадной двери окно.

Оно выходило из гостиной. Портьеры закрывали это окно, но тонкий просвет оставался между ними; наверху просвет был шире, чем внизу, как если бы портьеры были задернуты впопыхах.

Дверь за прилавком кафе отворилась, и вошел мужчина, держа в одной руке, левой, чашечку на блюдечке, рядом с которой лежала также на блюдечке ложечка. Он поднес все это к столику, за которым сидел Цэ, и поставил блюдечко с чашечкой на скатерть. Скатерть, покрывавшая стол, имела рисунок из красных и белых квадратиков.

Взяв ложечку с блюдечка, Цэ начал помешивать жидкость в чашечке, поглядывая при этом на мужчину.

— Много работы?

— Чего?

— Много посетителей сегодня?

— Собираюсь закрываться. Хватит на сегодня. На автозаводе забастовка.

— Глядя на дорогу, об этом не подумаешь.

— Люди говорят, что не отступят, пока не улучшат условия или не поднимут зарплату.

— Надо же! Ты не видел ее сегодня вечером?

— Я был занят. Ты напрасно теряешь из-за нее время.

— Все так говорят. Он в любой момент может сделать с ней то, чего ему не следовало бы делать.

— Все так говорят. Что же до меня, то я бы не стал во всем винить его. Она настоящая кошечка и ведет себя соответственно.

— Ты видел ее после того, как он к тебе заходил?

— Что в точности тебе нужно?.. Кстати, как кофе? Ты даже не попробовал.

— Попадалась ли она тебе на глаза в течение нескольких последних минут?

— Я повторяю: ты напрасно теряешь из-за нее время. Я, если тебе это поможет, видел ее только что: она задвигала портьеры на окне гостиной. Это все, что ты хотел узнать?

Цэ поднес чашечку с кофе к губам и отхлебнул. Джи Эф Уатт стоял, положив руки на спинку складного стульчика, и смотрел в окно. Цэ нашел, что кофе не очень горячий. Он выпил его одним глотком и поставил чашку на блюдечко.

— Чудесный кофе. Ты собираешься закрываться, я полагаю?

— Да, уже темно, не так ли? Это все, что ты хотел узнать?

— Ты не шутишь: это все, что я хотел узнать.

— На что ты намекаешь? Ты не шутишь? Я не шучу. Я видел, как она задергивала портьеры в гостиной. Он говорил, она в расстройстве.

— Она свыкнется с этим. Домашний голубь погиб. Спасибо за кофе.

— Понравился? А он ничего не говорил о голубе. Он вообще говорит немного, вспомни, когда умер ребенок, он тоже молчал.

— Замечательный кофе... сладкий, крепкий. Мне пора назад. Премного благодарен.

— Она была для меня, но увидев тебя...

Отодвинув столик, Цэ встал. Подмигнул мужчине, подошел к двери, открыл ее и вышел на тротуар. На ногах у него были только носки. Какой-то мужчина проскользнул мимо него, катя перед собой, словно обруч, старое велосипедное колесо. На дороге никого. Машин не было. Цэ пересек проезжую часть, направляясь к бетонно-каменному гаражу, который стоял рядом с особняком, — между ними было всего лишь полтора метра кирпичной стены. Дверь гаража оставалась полуоткрытой. Цэ скользнул через щель во мрак гаража.

Обернувшись, захлопнул дверь и нажал маленький рычажок механизма замка. И услышал, как клацнула задвижка.

Домоладосса шел домой к жене в этот вечер, погруженный в размышления. Он пытался разгадать смысл происходящего в доме мистера Мери... и понять, как это происходящее связано со смыслом, который он — наблюдатель — находил в нем.

Другие также пытались нащупать нерв мистерии, разыгранной перед ними. Корлесс сидел один на склоне холма, трепеща от мысли, что явление исчезнет так же неожиданно, как появилось. Джо Гроулес закончил работу еще до начала вечернего «часа пик», но, несмотря на то что весь вечер он провел со своими женами — Пегги, очаровательной белой, и Софи, очаровательной негритянкой, — размышления об увиденном не оставляли его. Двое мужчин отвели мальчика домой и позвонили в полицию, а потом интересовались, позвонив второй раз, правильно ли они поступили.

И еще одни наблюдатели наблюдали за ними, а у тех тоже имелись наблюдатели, которые также оказывались под наблюдением, и так далее, и так далее, почти до бесконечности. У каждой ступени или уровня наблюдателей существовала своя теория, объяснявшая наблюдаемое; каждая ступень или уровень привносили свои собственные страсти и пристрастия в наблюдение.

Тихо, в своей комнате, играя кончиками пальцев в своих золотисто-каштановых волосах, жена мистера Мери сидела перед своим собственным экраном и внимательно смотрела на то, как целый круг миров погружается во тьму.

Внутри гаража почти все было залито и поглощено мраком. Округлый корпус автомобиля, казалось, источал темноту. И только в дальнем конце помещения серело небольшое пятно под вырезом в полу чердака. Цэ стоял и слушал, прежде чем двинуться вперед на ощупь, касаясь бока автомобиля, между ним и юго-восточной стеной гаража. Ступал он осторожно, стараясь не попасть ногою в какую-нибудь лужу на каменном полу. В дальнем конце гаража с большим трудом можно было разглядеть ребра деревянной лестницы, привинченной к задней стене болтами, которая вела на чердак над собственно гаражом. Он вскарабкался по этой лестнице на чердак.