Доклад о вероятности Эй - [45]

Цэ смотрел в окно на «нижнее» зеркальце перископа. В ярко освещенном окне спальной комнаты не обнаруживалось ничего примечательного, вообще ничего, кроме обоев, рисунок которых оказывалось невозможно различить.

Спустя какое-то время Цэ втянул правую руку, сжимавшую перископ, сквозь дыру в окне внутрь чердака. Он сунул свой прибор под локоть левой руки, а правую кисть — под мышку левой руки.

Встав на ноги, на которых были только носки, он втянул плечи и прошел по оси гаража к противоположной стене. Там он положил перископ на пол прямо под квадратное окно, выходившее в сад, достал ладонь правой руки из-под мышки левой и снял кепку с твердым козырьком с головы. Подойдя к ближайшей картонной коробке, открыл ее и уронил кепку внутрь.

Вернувшись к окну, смотревшему в сад, Цэ поднял перископ. Окно это стойка и перекладина разделяли на четыре части, в нижней левой стекло отсутствовало. Любовно придерживая перископ одной рукой, Цэ просунул его в эту дыру. Перемещая прибор в вертикальном положении, можно было направить его так, что, минуя изгибы металлической кровли гаража, он смотрел на ту часть юго-восточной стены особняка, за которой иным способом с чердака и из этого окна наблюдать было бы невозможно.

Цэ взглянул в «нижнее» зеркальце и увидел отражение участка кирпичной стены особняка. Сгустившиеся сумерки едва позволяли понять, что это действительно сложенная из кирпичей стена. Легкое движение руки — и появилось полукруглое оконце. Рука застыла.

Свет падал из окна в темноту.

Из окна в передней стене гаража полукруглое окно было видно с восточной стороны; из этого же окна, расположенного на задней стене гаража, за ним можно было наблюдать с западной стороны, хотя и под более острым углом. Видна была часть портьеры и почти незаметная плоскость рядом с ней; возможно, это была плоскость передней стены комнаты. Никакого движения. Никого не показывал прибор из трубки и зеркал.

— Они, должно быть, все еще там. Может, он добивает ее.

Зеркала устройства отразили движение в комнате. Какая-то тень пробежала по стене комнаты. Коснулась окна. Мгновение — и оно стало абсолютно темным.

Присев у окна гаража, Цэ прикрыл глаза. Через минуту он снова открыл их и снова начал всматриваться в «нижнее» зеркальце перископа. Ему пришлось изрядно напрячься, прежде чем он смог различить очертания полукруглого окна. Удалось это благодаря слабому светлому пятну на западной части небосклона, отразившемуся в стекле этого окна. Светильники в комнате так и оставались выключенными.

Цэ втянул перископ на чердак и положил его на пол под окно. Он подошел к квадратному вырезу в полу чердака, из которого торчал верх деревянной лестницы. И начал спускаться по ней вниз. Лестница была привинчена болтами к задней стене гаража в вертикальном положении. Он спустился в гараж. Занимая почти все пространство гаража, стоял черный автомобиль. Только слабые блики на его блестящей поверхности указывали на его присутствие. В спертом воздухе отчетливо выделялся запах керосина. Сбоку от деревянной лестницы находилась дверь, которая вела в сад. Она была сделана из легкого металла. Она была закрыта.

Цэ открыл ее и выглянул.

То количество света, которое еще попадало в сад, превращало некоторые предметы и растения в плоские силуэты. За только что открытой дверью стояла высокая кирпичная стена, тянувшаяся от этой двери на юго-запад. Она еще сохраняла свой цвет на фоне неба, хотя верх ее, вооруженный острыми черепками разбитых бутылок, вмазанными в цемент, казался абсолютно черным, видимо, потому, что служил границей между светлым и темным цветами. Дальше, там, где начинался «протопленный» сад, глаза Цэ не различали никаких деталей: все поглощала полная темнота; плавно поворачивая голову, он на фоне облаков северной части небосвода увидел резкие очертания ветвей яблонь и груш. Немного в стороне от этих деревьев, частично скрываемый их ветвями, стоял старый кирпичный каретный сарай. Конек крыши этого строения резко поднимался над неразличимой массой земли, растений, лежавших за усадьбой мистера Мери. Прямо под крышей было сделано круглое окно, которое выступало на темном фоне кирпичной кладки благодаря слабому мерцанию желтого огонька, горевшего внутри старого кирпичного здания.

— Все у тебя в порядке, приятель! Тебе наплевать на все и всех, кроме самого себя. Однажды...

С правой стороны от Цэ поднимался из земли большой и темный особняк, закрывая своим корпусом остальные части сада. В окнах отражалось только сумрачное небо. Правда, окно столовой намекало на какое-то освещение, вовсе не объяснимое наличием второго окна, находившегося за углом особняка; второе окно не целиком, но все же было видно через первое, ближайшее к Цэ. Он долго и пристально всматривался в окно столовой.

Цэ не приближался к стене особняка. Он начал идти медленно, осторожно делая шаг за шагом, от гаража параллельно окнам особняка и продолжал вглядываться в сумрачную пустоту столовой. Шаг за шагом, шаг за шагом — и комната постепенно разворачивалась перед ним. Ничего не было видно, только смутные очертания — частично темные, частично слабо отражавшие тусклый свет — позволили ему скорее предположить, чем увидеть местоположение столешницы обеденного стола.