Договор трех держав - [28]

Начал он издалека.

– Я бы хотел снова вернуться к вопросу, не решенному на последнем заседании, – сказал Тодзио. – Нельзя уступать того, что нами уже завоевано. Мы ни в чем не должны сдавать своих позиций ни России, ни Соединенным Штатам, мы должны продолжать войну в Китае, чего бы нам это ни стоило. Принц Коноэ настроен слишком пассивно, чтобы оставаться в этих условиях во главе кабинета... Возникает опасение, что армия может выйти из повиновения, в империи вспыхнут беспорядки. Мы не вправе рисковать.

Неожиданно резкое выступление Тодзио вызвало всеобщее недоумение. Военный министр грозил беспорядками, требовал отставки кабинета... Но принц Коноэ вовсе не намеревался уступать кому-то власть. Вспыхнули яростные споры. И вот тогда-то генерал Тодзио бросил на столовой главный козырь – органы контрразведки раскрыли большую разведывательную организацию русских, ее члены проникли в самые высшие сферы японского государства. Среди арестованных – личный советник премьер-министра Ходзуми Одзаки....

Лорд хранитель печати Кидо подтвердил сообщение военного министра.

– В таком случае... – растерянно произнес принц Коноэ, – в таком случае я должен подать в отставку... Мне лучше уйти с политической арены, я уже давно думал посвятить себя в монахи...

Заседание прервали, и лорд хранитель печати направился во дворец, чтобы сообщить о случившемся императору. Теперь нужно было действовать стремительно. Вечером Кидо позвонил принцу Коноэ и сообщил ему, что волей императора новый кабинет будет формировать генерал Тодзио...

После смерти последнего члена Генро Кидо добился императорского рескрипта, по которому рекомендации состава правительственных кабинетов давал совет дзусинов – бывших премьер-министров Японии, но главную роль играл здесь лорд хранитель печати.

Генерал Тодзио получил императорский указ принять на себя формирование нового кабинета. Он с нетерпением ждал этого пакета с императорской печатью. Его привез министр двора Мацудайра. Тодзио стоя прочитал рескрипт.

– Сообщите его величеству о моих верноподданнических чувствах, – сказал он министру двора. – Мне ничего не остается, как обратиться к божественной воле, чтобы она руководила моими действиями.

Тодзио отправился в храм Мейдзи и оттуда в храм Ясукуни, чтоб оповестить предков о своем назначении.

Конец дня и всю ночь Тодзио провел в переговорах с будущими членами кабинета. Дело было настолько безотлагательно, что кого-то пришлось вызывать с представления из театра Кабуки, кого-то вернули с вокзала перед самым отходом поезда.

Среди ночи подняли с постели и господина Того. Тодзио предложил Того портфель министра иностранных дел, пообещав проводить сдержанную политику и заверив его, что не намеревается прерывать переговоры с Соединенными Штатами.

– Главное – обеспечить мир, – повторял Тодзио.

Господин Того согласился стать министром иностранных дел.

К утру кабинет был сформирован. Совет дзусинов одобрил предложенные кандидатуры, об этом постарался маркиз Кидо. Оставалось получить одобрение императора.

Было около семи утра, когда Зорге поднялся из-за стола. Голова продолжала болеть, тело ломило. Конечно, начинается грипп. Как это не вовремя! Рихард рассеянно взглянул на часы и заторопился – посол Отт уже ждет его к завтраку.

Он вывел из гаража свой потрепанный «опель» и отправился в посольство. Но по дороге завернул к парку Хибия, где напротив «Империала» стоял цветочный магазин, подобрал букет хризантем для фрау Хельмы и около восьми был в посольстве.

Он прошел на веранду, примыкавшую к квартире Оттов. Стол был накрыт, но посла еще не было. Зорге положил цветы рядом с прибором Хельмы и отправился в шифровальную комнату.

В это помещение, святая святых германского посольства, могли свободно входить только четверо: посол Отт, военный атташе Крейчмер, особый уполномоченный имперского управления безопасности Майзингер и... Рихард Зорге. Рихард даже не позвонил в шифровальную комнату. Он достал из кармана связку ключей, нашел нужный ему замысловатый ключ и вставил в замочную скважину. Вошел и плотно притворил за собой тяжелую дверь, облицованную старым дубом. Зорге всегда проверял, хорошо ли заперты двери... Так советовал Отт.

В стороне от окна, затянутого стальной решеткой, стояла шифровальная машина. Было еще рано, но за машиной уже сидел шифровальщик Эрнст. Зорге поздоровался.

– Доброе утро, господин Зорге!.. – радушно ответил Эрнст.

Рихард небрежно глянул через плечо шифровальщика: как раз то, что нужно, – телеграмма о последних событиях. Взял, пробежал глазами:

«Срочно. Секретно. Шифром посла. Хранить только в сейфе. 15 октября 1941 года.

Военных действий японцев против все еще сильной в боевом отношении Дальневосточной советской армии нельзя ожидать раньше будущей весны, если не произойдет падения коммунистического режима. Упорство, которое показал Советский Союз в борьбе с Германией, заставляет предположить, что японское нападение, если бы его начать в августе или в сентябре, не открыло бы в этом году дороги через Сибирь».

– Это я уже знаю! – Зорге положил шифровку обратно. – Нового ничего нет?